Маскарад, или Искуситель

– Да, сэр, мальчики? Если начать с моих духовных стержней, то какая разница, с моральной точки зрения, между кукурузоочистителем и мальчиком! Сэр, кукурузоочиститель из-за своего долготерпения в добрых делах не смог бы из-за непригодности отправиться на небеса. Вы предполагаете, что мальчик так поступит?

– Кукурузоочиститель на небесах! – закатив свои глаза до белков. – Уважаемый сэр, сказать, что небеса – это своего рода Вашингтонский музей патентного бюро, – о, о, о! – как будто простая машинная работа и марионеточная работа уходит в небеса – о, о, о! Вещи, не приспособленные к свободе, получают вечное вознаграждение как хорошо работающие – о, о, о!

– Вы, Хвали-Бога Голые-кости7, о чём вы стонете? Я говорю что-нибудь об этом? Мне кажется, что, хотя вы и говорите столь хорошо, вы можете быстро перейти на другую тему. Или же вы хотите выбрать полемику со мной?

Это возможно и так, и иначе, уважаемый сэр, – последовал скромный ответ, – но если это так, то только из-за того, что как солдат без чести быстро отвечает на оскорбление, так и христианин без веры иногда бывает более-менее скор в поисках ереси.

Хорошо, – после удивлённой паузы, – для такой необъяснимой пары, как вы и травяной доктор, должен иметься общий хомут.

Сказав это, бакалавр поглядел на него уже резко, пока медная табличка не напомнила ему об обсуждении, намекнув, что человек с медной табличкой и далее весьма заботливо выслушает его на предмет слуг.

– В этом вопросе, – воскликнул импульсивный бакалавр, устремившись при намёке, как ракета, – все интеллектуальные умы в наше время приходят к выводу – единственному полученному из огромного наследственного опыта, – видя то, о чём говорят Гораций и другие античные писатели о слугах, – приходят к выводу, о котором я сказал, что мальчик или мужчина – это разумные животные и в большинстве работ проигрывают животным. Им не может быть доверия; они менее заслуживают доверия, чем волы; по исполнительности собака-вертел превосходит их. Следовательно, эти тысячи новых изобретений – ворсочесальные машины, подковные машины, туннельные бурильные машины, жатки, яблокоочистительные машины, машины для чистки обуви, швейные машины, бреющие машины, машины для побегушек, кухонные лифты, и только Бог знает, какие ещё машины, – все они объявляют об эре, когда это упрямое животное, работающее или обслуживающее человека, должно будет остаться в прошлом, превратившись в окаменелость. Вскоре перед этим великолепным временем, я не сомневаюсь, будет объявлена цена на их шкуры как на лживых «опоссумов», особенно мальчишек. Да, сэр (со стуком опустив свою винтовку на палубу), я рад думать, что настанет день, когда, согласно закону, я возьмусь за это оружие и выйду стрелять в мальчишек.

– О, сейчас! Господи, Господи, Господи! Но… наша… служба, уважаемый сэр, провела, как я рискнул заметить…

– Нет, сэр, – полностью погружая свой щетинистый подбородок в енотовый воротник. – Не пытайтесь умастить меня, травяной доктор это уже пробовал. Мой опыт, который прошёл теперь через вереницу – хуже, чем избавление, – вереницу из тридцати пяти мальчишек, доказывает мне, что детство – естественное состояние мошенничества.

– Спаси нас, спаси нас!