Масонство и закон

Будь это иначе, это противоречило бы всем нашим декларациям о всемирном братстве. Конечно, мы призваны ревностно хранить ландмарку – одну из немногих несомненных и общепризнанных ландмарок, которая призывает масонов к вере в Бога, Великого Архитектора Вселенной. В хорошо известной статье по этому поводу Бр. Джорджа Ф. Мура справедливо подчеркивается, что это первая ландмарка масонства. Но идея Бога универсальна. Каждый из нас имеет право истолковывать ее с точки зрения своего вероучения. Требование к кандидатам состоит не в том, чтобы все масоны придерживались той или иной богословской системы или воспринимали Бога в терминах того или иного вероучения. Это просто требование веры в Единого Бога в любых проявлениях, с которым могли бы согласиться философы, пророки, святые и просвещенные учителя религии всех времен. Достаточно сказать, что мы абсолютно согласны с красноречивым и убедительным изложением этого вопроса в обращении Великого Мастера.

Вероятно, излишне было бы добавлять что-либо к аргументу из практики первой Великой ложи и аргументу из принципа. Но если кто-то все еще испытывает сомнения, можно отметить, что за исключением Хатчинсона и Оливера, чье мнение о том, что масонство является чисто христианским институтом, очевидно, нельзя полностью признать, все масонские ученые и учителя всегда были едины в этом вопросе. В отрывке, который впоследствии цитировал в своем «Руководстве» Уэбб, Престон пишет: «Далекий китаец, дикий араб или американский дикарь обнимут своего брата-британца (Уэбб добавляет: «…франка и германца»), зная, что помимо всеобщих уз, связующих человечество, были раньше и есть сейчас более крепкие взаимные обязательства – увлечь ближнего к благим и братским предприятиям» (Illustrations of Masonry, Bk. 1, par. 3). Само собой, вряд ли здесь имеется в виду, что упомянутые китаец и «дикий» араб – христиане. Но Престон пишет о том же в другом месте вовсе недвусмысленно: «Идея Единого Бога, Творца и Предержителя Вселенной, была их твердой верой во всякую эпоху; и этой идеей управлялся весь их образ жизни на протяжении долгих лет. Развитие знания и философии, которому способствовало явление Божественных Откровений, отмело многие из пустых заблуждений древности и просветило умы людей познанием Истинного Бога и священных принципов христианской веры, и масоны с готовностью согласились с нею, и ревностно стали делать все, что могло способствовать развитию религии, столь мудро рассчитанной, дабы делать людей счастливыми. Однако в тех странах, куда не достигло Евангелие и христианство не явило еще своей красы, масоны исповедовали универсальную, или природную, религию, которая в том состоит, чтобы быть людьми благими и верными, к каким бы вероучениям или убеждениям они бы ни склонялись; и сей универсальной религией доселе управляется строй и поведение братства» (Illustrations of Masonry, 2 ed., 154).

В своем выступлении Великий Мастер уже цитировал Маккея по этому поводу. Можно процитировать еще несколько отрывков из Альберта Пайка в том же духе. Но хватит и одного. Рассуждая о «церемониях, которые имеют единый общий смысл для всякого человека любой веры, если он верит в Бога и бессмертие души», он продолжает: «Никаким иным образом масонство не могло бы обладать своим неотъемлемым свойством универсальности, тем свойством, которое во все времена было присуще одному лишь масонству от самого его истока, позволившее двоим царям, поклонявшимся разным божествам, воссесть рядом как Мастера, пока возводились стены Первого Храма».

Наконец, мы можем привести здесь слова преподобного Джозефа Форта Ньютона, официально одобренные Великой ложей Айовы (The Builders, Р. 262–263.): «Пусть масонство и теократично в своих вере и философии, оно ничем не ограничивает свою концепцию Божества и еще менее того настаивает на том или ином конкретном имени Того, Кто есть «Безымянный о сотне имен». Воистину, никакая другая черта масонства так не поражает, как его вековой поиск Утраченного Слова, Неизрекаемого Имени – поиск неутомимый, беспрерывный, поиск с полным сознанием того, что никакое обретенное имя не будет тем самым, что все слова суть лишь символы Истины, что неизмеримо превыше всех возможных слов, – ведь на самом деле все буквы алфавита получились из каких-то очень древних и простейших знаков и сигналов, отражавших веру и надежду людей. Так и масонство, столь далекое от любых ограничений помыслов людских о Боге, всегда пребывает в поиске более ясного и проницательного видения смысла Вселенной, то лучезарной и прекрасной, то сумрачной и ужасной, и приглашает всех людей мира присоединиться к его поиску.

Един на истинном пути,
Един в тиши заросших троп,
Един как юность во плоти,
Един как к Богу зов в потоп[99]

.