Масштаб. Универсальные законы роста, инноваций, устойчивости и темпов жизни организмов, городов, экономических систем и компаний

Это лишь один яркий пример того, насколько сократилось за последнюю пару сотен лет время, необходимое для путешествий. Это обстоятельство часто выражают расхожим образом: мир сжался. Понятно, что на самом деле мир не сжимался: расстояние между Лондоном и Лос-Анджелесом как было, так и осталось равным 8800 км; сжалось время, и его сжатие имеет глубокие последствия для всех аспектов жизни, от личного до геополитического. В 1914 г. знаменитый шотландский картограф Джон Бартоломью, придворный картограф Георга V, опубликовал «Атлас экономической географии», замечательное собрание данных и фактов об экономической деятельности, ресурсах, здоровье, климатических условиях и бог знает чего еще обо всех известных местах всего мира[138]. Одной из уникальных иллюстраций этого атласа была карта, показывающая, сколько времени занимает путешествие в любую из крупных областей планеты. Это очень поучительная карта. Например, границы Европы отстояли друг от друга на расстояние пяти суток пути: теперь их разделяет всего несколько часов. Точно так же в 1914 г. границы Британской империи распространялись на несколько недель пути, а сегодня ее призрачные останки можно пересечь менее чем за сутки. Путь до большинства точек Центральной Африки, Южной Америки и Австралии занимал более сорока суток, и даже до Сиднея нужно было добираться больше месяца.

Но длительность переездов – это лишь одно из проявлений поразительного ускорения темпов жизни, вызванного головокружительным распространением сжимающих время инноваций. Только на протяжении моей жизни мы стали свидетелями появления в области транспорта реактивных самолетов и скоростных поездов, в области связи – персональных компьютеров, сотовых телефонов и интернета, в области снабжения товарами и продуктами – дистанционной торговли и ресторанов быстрого питания с обслуживанием без выхода из автомобиля, в области домашнего хозяйства – микроволновых печей, стиральных и посудомоечных машин, в военном деле – газовых камер, ковровых бомбардировок и ядерного оружия и так далее. А если говорить о более ранней эпохе, можно представить себе, сколь революционными были перемены, принесенные паровым двигателем, телефоном, фотографией, кинематографом, телевидением или радио.

Один из наиболее иронических аспектов всех этих чудесных изобретений (за исключением, может быть, ужасных средств уничтожения) состоит в том, что все они обещали облегчить нашу жизнь, сделать ее более управляемой и, следовательно, дать нам больше свободного времени. Во времена моей молодости ученые мужи и футурологи говорили о великолепном будущем, которое обеспечат нам такие экономящие время изобретения, и активно обсуждался вопрос о том, что мы будем делать со всем тем свободным временем, которое окажется в нашем распоряжении. При наличии дешевой энергии из ядерных источников и этих фантастических машин, которые будут делать за нас всю физическую и умственную работу, наша рабочая неделя станет короче, и у нас останется масса времени на наслаждение жизнью в компании родных и друзей, наподобие той несколько скучной привилегированной жизни, которую вели дамы и господа из аристократических классов прежних веков. В 1930 г. великий экономист Джон Мейнард Кейнс писал:

Впервые с момента творения человек столкнется с реальной, вечной проблемой: как использовать свою свободу от неотложных экономических забот, завоеванную для него наукой и сложными процентами, для жизни разумной, приятной и благополучной.

А в 1956 г. сэр Чарльз Дарвин, внук «того самого» Чарльза Дарвина, опубликовал в журнале New Scientist эссе о грядущем Веке Досуга, в котором утверждал:

Предположим, что возможное рабочее время составляет пятьдесят часов в неделю. Технологи, работающие по пятьдесят часов в неделю, будут создавать изобретения, которые позволят остальным людям работать в неделю всего по двадцать пять часов. Чтобы эти имеющие больший досуг члены общества не натворили каких-нибудь бед, в оставшиеся двадцать пять часов придется играть в игры… Готово ли большинство представителей человечества к выбору своего досуга или же потребуется учреждать для взрослых нечто вроде обязательных развлечений школьников?