Читаем Мастейн. Автобиография иконы хеви-метала полностью

Спустя полтора года, в августе 1988-го, мы вернулись в Великобританию в рамках тура «Монстры рока», в котором также участвовали KISS, Iron Maiden, Guns N’ Roses и Дэвид Ли Рот. Началось все зрелищно, с концерта перед публикой в 114 000 человек в Касл-Донигтоне. Сидр был на этот раз наименьшей проблемой. Буквально за несколько минут до того, как выйти на сцену, я сидел в своей гримерной, пытаясь смастерить трубку для гашиша из жестяной банки, используя небольшой нож для сыра, который позаимствовал во время бесплатной трапезы перед концертом. Не успел я опомниться, как по тыльной стороне руки потекла кровь.

– Твою ж мать…

Схватил полотенце, смастерил жгут и приложил на несколько минут. Мне повезло. Могло быть куда хуже. Несколько бинтов остановили кровотечение, и я смог выйти на сцену и играть. Шоу ведь должно продолжаться, верно?

Дело в том, что к тому времени, как мы добрались до Донингтона, я был прилично обдолбан. Я достаточно знал об использовании наркотиков, чтобы ожидать самого худшего: в конце концов, кокаинщику и героинщику в дороге приходилось тяжко, и никак нельзя избежать этого неприятного ощущения. Никто (ну, почти никто) не был настолько безумен, чтобы брать с собой в багаже пакет герыча, поэтому ты фактически принимал тот факт, что, когда покидаешь страну и уезжаешь в турне, у тебя несколько дней будет ломка. Чтобы облегчить боль, ты занимаешься самолечением в любом виде, который соответствует твоим нуждам. Пьешь, куришь травку… втягиваешь гашиш через жестяную банку. Любыми возможными способами. Со временем, спустя 3–4 дня, может быть, неделю, тебе станет лучше. В туре всегда можно было определить нарика: они постоянно шаркают вокруг, вынюхивают, стараясь получить доступ к наркоте, и выглядят так, словно болеют гриппом. А затем чудесным образом им всем вдруг становится лучше.

Или нет.

Если пребываешь в отчаянии, всегда можно перейти к более опасной тактике. Узнать, где находятся наркоманские районы, улицы красных фонарей, и действовать соответствующим образом. Если не хватает смелости пуститься в такое приключение, можно попробовать более разумный и тонкий подход: поискать помощи у лояльно настроенного медицинского работника.

Это был довольно распространенный метод, используемый парнями, которые просто не могут переносить ломку в дороге. И таких в туре «Монстры рока» было немало. Черт, да взять хотя бы Megadeth и Guns N’ Roses, там было столько нариков и алкашей, что можно смело открывать свой реабилитационный центр.

Когда начались гастроли, в воздухе чувствовалось напряжение, и в самый первый день, в Касл-Донингтон, волнение обернулось трагедией, поскольку двоих фанатов задавили насмерть, когда во время выступления Guns N’ Roses толпа ломанулась к сцене. И к такому нельзя относиться позитивно или цинично. Было грустно и ужасно, и даже при том, что Megadeth непосредственно не принимали в этом участия, произошедшее сказалось на всех нас. Затем, всего за пару часов после концерта, Дэвид Эллефсон, так сказать, вышел из тени и признался… что покидает тур «Монстры рока», чтобы вылечиться от героиновой зависимости. Любого, кто следил за хеви-металом, вряд ли шокировала новость о том, что участник Megadeth обратился в центр реабилитации. Но почти каждый бы утверждал, что этим участником был я, а не Дэвид Эллефсон.

Он принял это решение не от нечего делать. Дэвиду стала капать на мозги его девушка, Чарли, а также его накрыла волна тревоги после выступления перед публикой свыше 100 000 человек. Но больше, чем что бы то ни было другое, я полагаю, прозрение Дэвида было вызвано желанием покончить с тяготами ломки. Проще говоря, у него закончился героин, и ему нужно было «поправить здоровье».

В результате Megadeth были вынуждены отказаться от тура «Монстры рока», и решение имело далеко идущие последствия. Пришлось отменить выступления на семи футбольных стадионах, и около полумиллиона поклонников остались явно не в восторге. Речь идет об очень серьезных деньгах. И все в этом сценарии меня раздражало – от проблем Дэвида до последовавшего затем фиаско со СМИ. Каждый в турне знал, что происходит, но почему-то наш агент и менеджер решили придумать какую-то нелепую отмазку в стиле Spinal Tap, и Megadeth неохотно были вынуждены отказаться от турне после того, как басист группы… поскользнулся в ванне отеля и вывихнул чертово запястье!

– Вы че, прикалываетесь? – Спросил я. – Ничего лучше придумать не могли? Да кто нам поверит?

Перейти на страницу:

Все книги серии Боги метал-сцены

Моя исповедь. Невероятная история рок-легенды из Judas Priest
Моя исповедь. Невероятная история рок-легенды из Judas Priest

«Я придумал идеальное название для своих мемуаров: "Исповедь". Как нельзя кстати. Потому что, поверьте мне, этот продажный "священник" грешил, грешил и снова грешил, но теперь настало время исповедоваться… и может быть, даже получить ваше благословение».Фронтмен легендарной группы Judas Priest Роб Хэлфорд родился в самом сердце промышленной Великобритании, в рабочей семье. Каждое утро его путь в школу проходил через черный смог и дым от чугунного завода. «Я всегда говорил, что почувствовал запах и вкус тяжелого металла еще до того, как изобрели эту музыку…», – шутит Хэлфорд с горькой усмешкой. Его автобиография – это гремучая смесь из оды мощи хэви-метала, непростых жизненных моментов и невозмутимой самоиронии. Это история жизни настоящей рок-звезды, в которой было все: алкоголь, наркотики, приводы в полицию, тайные сексуальные отношения и глубокая личная трагедия; клиника, реабилитация, признание в нетрадиционной ориентации, искупление… и обретение настоящей любви. Это признание от всего сердца, которое Хэлфорд решился рассказать всему миру.Judas Priest – культовая британская хэви-метал-группа. Ее участники выпустили 20 альбомов (и продолжают активно гастролировать по миру), а сам Хэлфорд был награжден премией «Грэмми».Содержит нецензурную лексику.В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.

Роб Хэлфорд

Биографии и Мемуары
Алекси Лайхо. Гитара, хаос и контроль в жизни лидера Children of Bodom
Алекси Лайхо. Гитара, хаос и контроль в жизни лидера Children of Bodom

«Когда панковское отношение к жизни сочетается с восхитительной техникой исполнения, начинаются великие истории».Петри Силас История лидера финской метал-группы Children of Bodom Алекси Лайхо – это изматывающие репетиции и еще более изматывающие вечеринки, тяжелый рок, травма, чуть не стоившие ему карьеры, американские автомобили и невероятные работа и талант, прославлявшие его далеко за пределами родной страны. Один из самых быстрых и виртуозных гитаристов мира внезапно покинул этот мир в 41 год из-за серьезных проблем со здоровьем, но его игра по-прежнему удивляет и поражает своей техничностью и накалом.В этой книге звучит голос Алекси Лайхо, такой же бескомпромиссный и резкий, как и его гитара. Он предстает перед читателями не только в роли потрясающего исполнителя и гениального творца, но прежде всего человеком, полным страстей, сомнений и поисков. Потрясающая дань памяти одной из главных звезд современной метал-сцены.Петри Силас пишет о музыке в журналах и научных изданиях на финском и английском языках на протяжении 25 лет. Он также перевел несколько музыкальных книг на финский язык.Редакция благодарит всех поклонников творчества Children of Bodom и особенно сообщество Wind From Lake Bodom, а также сайт metbash.ru за помощь в подготовке книги и бесценный вклад в то, чтобы она появилась на русском языке.В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.

Петри Силас

Биографии и Мемуары / Документальное
Мастейн. Автобиография иконы хеви-метала
Мастейн. Автобиография иконы хеви-метала

Дэйв Мастейн – вокалист, автор песен и гитарист хеви-метал-группы Megadeth. Перед тем как создать «совершенного монстра… совершенную группу», Мастейн был участником Metallica на тяжелой «трэшевой» сцене 1980-х. Его мемуары – это история о постоянной борьбе: за место под солнцем, музыку, признание, успех и жизнь. А также история о выживании, искуплении и вере. Мастейн вырос в Лос-Анджелесе, и его воспитала мама. Родители развелись, когда мальчику было четыре года. Будучи «одиноким» ребенком, пытаясь сбежать от суровой реальности, он придумал собственный мир. Увлекся спортом, особенно бейсболом, и в конечном итоге начал играть музыку.Наркотики и алкоголь проходят через жизнь Мастейна красной нитью. Дэйв пристрастился еще в раннем возрасте, а «завязал», уже когда разменял пятый десяток. Еще одним испытанием стала травма, едва не поставившая крест на его карьере. Зажатый лучевой нерв чуть не стоил ему самых важных ролей в жизни: музыканта, отца и мужа. Мысль о том, что он никогда не сможет играть на гитаре, сводила с ума, вызвав рецидив и заставив Дэйва снова оказаться в объятьях наркотиков и алкоголя. Однако именно травма в конечном итоге привела музыканта к вере в Бога.Дэйв Мастейн – легенда хеви-метала; его музыка послужила вдохновением для целого поколения фанатов и музыкантов, и он доказал, что с верой возможно абсолютно все. Увлекательная, откровенная и искренняя книга идеально рисует портрет легендарного музыканта и помогает понять, как формировалась его личность. История Дэйва – поучительная и суровая. После бесцеремонного увольнения из Metallica он не только не сломался, но и нашел в себе силы продолжать, подарив миру одну из лучших металлических групп в жанре.В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Дэйв Мастейн

Биографии и Мемуары / Музыка / Документальное
Ронни Джеймс Дио. Автобиография. Rainbow in the dark
Ронни Джеймс Дио. Автобиография. Rainbow in the dark

Ронни Джеймс Дио начал писать автобиографию за несколько лет до того, как в 2009 году ему поставили диагноз «рак желудка». В 2010 году легендарного музыканта не стало. Эта книга? – последняя возможность заглянуть в мир легенды рока.Rainbow in the Dark – искреннее, удивительное, часто уморительное, а иногда и грустное свидетельство преданности и амбиций, наполненное трогательными историями о юности и славных 80-х.Книга увлекает откровенными воспоминаниями Дио о событиях за кулисами, в отеле, студии и дома, за закрытыми дверями, вдали от безумных бесконечных гастролей. Он вспоминает восхитительную жизнь и события, благодаря которым из родного города в северной части Нью-Йорка пробился на крупнейшие концертные площадки по всему миру, включая арену, ставшую для него вершиной успеха – Madison Square Garden.В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.

Ронни Джеймс Дио

Биографии и Мемуары / Документальное

Похожие книги

100 рассказов о стыковке
100 рассказов о стыковке

Р' ваших руках, уважаемый читатель, — вторая часть книги В«100 рассказов о стыковке и о РґСЂСѓРіРёС… приключениях в космосе и на Земле». Первая часть этой книги, охватившая период РѕС' зарождения отечественной космонавтики до 1974 года, увидела свет в 2003 году. Автор выполнил СЃРІРѕРµ обещание и довел повествование почти до наших дней, осветив во второй части, которую ему не удалось увидеть изданной, два крупных периода в развитии нашей космонавтики: с 1975 по 1992 год и с 1992 года до начала XXI века. Как непосредственный участник всех наиболее важных событий в области космонавтики, он делится СЃРІРѕРёРјРё впечатлениями и размышлениями о развитии науки и техники в нашей стране, освоении космоса, о людях, делавших историю, о непростых жизненных перипетиях, выпавших на долю автора и его коллег. Владимир Сергеевич Сыромятников (1933—2006) — член–корреспондент Р РѕСЃСЃРёР№СЃРєРѕР№ академии наук, профессор, доктор технических наук, заслуженный деятель науки Р РѕСЃСЃРёР№СЃРєРѕР№ Федерации, лауреат Ленинской премии, академик Академии космонавтики, академик Международной академии астронавтики, действительный член Американского института астронавтики и аэронавтики. Р

Владимир Сергеевич Сыромятников

Биографии и Мемуары
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное