Мастейн. Автобиография иконы хеви-метала

Я не являюсь зарегистрированным членом ни одной из двух основных политических партий и подозреваю, что это никогда не изменится. Считаю себя беспартийным: в общем, я с недоверием отношусь к профессиональным политикам и, когда захожу в будку для голосования, обычно выбираю меньшее, как мне кажется, из двух зол. В 1992-м, когда Билл Клинтон взошел на вершину демократической партии и бросил вызов Бушу-старшему, мне было гораздо проще отдать свой голос за Клинтона. Эл Гор не вызывал у меня доверия. Учитывая мое отношение к защите окружающей среды, мне было тяжело не принимать во внимание этого человека; в то же самое время я был ярым противником Родительского комитета по цензуре в музыке (PMRC[41]), основанным женой Гора, Типпер. Я был сторонником, если даже не поклонником, Джорджа Буша-младшего, в первую очередь потому, что восхищался его подходом к решению проблемы с терактами 11 сентября 2001 года и не имел ничего против участия Америки в Ираке. Кроме того, я бы ни за что не проголосовал за Джона Керри, высокомерного парня, который вел себя грубо и надменно, когда я попытался взять у него интервью для MTV. Я знал, что у него нет шансов стать президентом – этого самодовольного говнюка видно насквозь.

Для меня все на самом деле очень просто. Я хочу иметь возможность носить оружие; слушать музыку, которая мне нравится; есть, пить и радоваться жизни; и никому не причинять вреда (разумеется, если только это не в целях самообороны). Это сокращенная Нагорная проповедь из Библии: относись к другим так, как бы ты хотел, чтобы относились к тебе.

* * *

Вызвала ли отвращение у фанатов металла тематика песен альбома Rust in Peace, нельзя сказать точно. Пластинка стала самой успешной в каталоге Megadeth на данный момент, и было продано свыше миллиона копий, к тому же группа впервые была номинирована на «Грэмми». Не то чтобы мне было до этого какое-то дело (ладно, может быть, совсем чуть-чуть), но альбом также получил практически всеобщее признание критиков. Почти по всем мыслимым стандартам Rust in Peace стал переломным моментом для Megadeth. Прикол в том, что начиналось все не так хорошо. Мы записывались в местечке под названием Rumbo Recorders, принадлежавшем, кто бы мог подумать, Captain and Tennille. Только представь себе! Megadeth записывают дорожки в той же самой студии, где записан хит «Muskrat Love». Я сомневался, что в студии удастся поймать нужную атмосферу, и это чувство лишь усугубилось, когда в один прекрасный день я вошел туда и увидел, как наш продюсер, Дэйв Джерден, поедает хот-дог с соусом чили и курит сигарету прямо за микшерным пультом. В помещении стояла ужасная вонь.

Через несколько дней Джердин ушел, его заменил Майк Клинк, чей послужной список был впечатляющим, если не сказать – безупречным. У меня с Клинком с самого начала не задались отношения, особенно когда он сказал:

– Слушай, дружище, если позвонит Эксл, мне придется на некоторое время уехать.

– Чего?

– Да, я записываю еще и альбом с Guns N’ Roses, поэтому если я понадоблюсь Экслу… ну, в общем, ты понял.

– Да, я понял. Молись, чтобы он не позвонил.

Эксл не позвонил. Клинк доделал свою работу почти до конца, пока не начал привозить своего нового щенка с собой на работу, и этот чертов пес прогрыз дыру в стене, а потом еще и гитару мою опрокинул, поэтому Клинка пришлось отпустить. Но я хочу быть честным. Майку Клинку всегда ставили в заслугу работу в качестве продюсера альбома Rust in Peace, и я, безусловно, не стал бы отрицать его вклад в пластинку. Это шикарная работа, от начала до конца.

* * *

Гастроли в поддержку альбома растянулись более чем на семь месяцев, и началось все с нашего участия в туре «Битва титанов», где вместе с нами были Slayer и Suicidal Tendencies. Помню, это было особенно увлекательное и классное время, и новая кровь – в лице Марти и Ника, – а также тот факт, что мы продвигали очень мощную пластинку, превратили гастроли в гораздо менее рутинное и скучное занятие.

Разумеется, нам повезло (если это слово здесь уместно), что в команде дорожников у нас был парень вроде Доминика (не буду разглашать его настоящее имя).

Дом был гитарным техником Марти. До этого он работал с Guns N’ Roses – когда они «функционировали», а мы зависали с ними, – и мы часто делили технический персонал. Мы наняли их звуковика, Дэйва Керра; их начальника охраны, Джона Цукера, и Доминика. Дом относился к своей работе крайне бесцеремонно и неуважительно.

Имея грубые ящероподобные черты и чувство юмора на уровне восьмиклассника, Доминик был далеко не самым привлекательным парнем в мире. Но когда он находился рядом, развлечений хватало. Если ты замечал, что Дом жует шарик жвачки и спрашивал, нет ли у него еще, он отвечал:

– Да, подожди секунду.

Затем доставал из шорт свое яйцо, растягивал мошонку и добавлял:

– Сейчас только волосы стряхну.