Мастер

– На финнов похожи, – задумчиво произнес князь. – Так вот, сейчас шведы набирают из финнов армию. Финляндия ныне братом Эрика управляется – на правах вольного княжества. Оттого финны его охотно защищают, думая, что сохранят традиции свои и вольности. Не сможет ли король шведский, Эрик Четырнадцатый, будь он неладен, того же сотворить и с эстляндцами? Я ведь, как ты знаешь, мечом взял эстляндские земли пять лет назад. Ныне во всех городах эстляндских мои гарнизоны стоят, а податей я от той земли не имею, расходы одни. Как управлять эстляндцами, не ведаю. Ливонцам они были не особо покорны. А немцы, что Ливонскому ордену служили да после гибели ордена на землях Эстляндии жить остались, к королю шведскому переметнуться мечтают. Это мне доподлинно известно. Так вот скажи мне, Басов, как мыслишь: что в Эстляндии делать? У Эрика флот сильный. Не ровен час, под Ревелем войско высадит. Ежели у меня в тылу еще и недружественные немцы с эстами окажутся, совсем беда. И землю не удержу, и войско погублю. Или, может, отдать Эстляндию Ивану? Он хорошего отступного предлагает.

– Сложные вопросы задаешь ты, князь, – произнес Басов. – Я всего лишь фехтовальщик и в политических премудростях не разбираюсь.

– Хороший ответ… для фехтовальщика, – буркнул князь.

– Дозволит ли князь слово молвить? – послышался вежливый голос.

Собеседники обернулись и увидели склонившегося в поклоне Петра. Несколькими минутами раньше он подошел, чтобы подать шашлык Вайсбергу, но задержался послушать князя.

– Говори, – сдвинул брови князь.

– Эстляндцы, великий князь, – начал Петр, – искони мечтают о государственности, что потеряли с приходом немецких рыцарей. Рыцари же немецкие после разгрома Ливонского ордена мечтают встать под власть сильного европейского правителя, который бы подтвердил их привилегии. Ты, великий князь, можешь дать и тем, и другим то, чего они хотят, и тем предотвратить смуту.

– Интересно, продолжай, – князь подался вперед.

– Объяви Эстляндию не захваченной мечом, – начал Петр, – а четвертой землей Северороссии. Введи ее депутатов в Думу, даруй эстляндцам самоуправление, какое имеют Ингрия, Новгород и Псков, а немецким дворянам, живущим в Эстляндии, пожалуй все привилегии, как дворянам североросским. Тогда не нужен им будет шведский король, и станут они драться за тебя.

– Да слыханное ли дело! – вспыхнул граф Тихвинский. – От основания князем Андреем Северороссию составляли три земли. Так было и пребудет вовеки.

– А ведь юноша дело говорит, – вмешался Макторг. – Это простейший путь обрести поддержку местного населения во вновь обретенных землях. Узнав об этом, и финны могут перестать поддерживать Эрика и начать относиться к нам доброжелательнее. А мы можем пообещать им создание такой же земли под властью североросского князя, когда полностью прогоним оттуда шведов.

– Мне тоже нравится этот план, – после непродолжительного молчания произнес Дашевский. – К тому же, если в верхней палате представлено четыре земли, то, когда голоса делятся поровну, голос князя оказывается решающим. Это усилит нас.

– Делайте что хотите, – махнул рукой Вайсберг. – Мне главное, чтобы в тылу не оказалось неприятеля.

Все взоры устремились на князя. Тот хранил молчание минуты три. Потом, отхлебнув из кубка, произнес:

– Не слышу, что думает об этом барон Оладьин.

– Мысль интересная, – произнес барон. – Но все должно быть хорошо обдумано и взвешено. В общем, я не против.

Князь снова погрузился в размышления, после чего обратился к Басову, указывая на Петра:

– Кто тебе этот человек?

– Мой слуга. Он ученый и давно жил в моем доме.

– Вольный?

– Да.

– Ко мне на службу отпустишь? – коротко спросил князь.

– Если захочет, отпущу.

– Барон Александр Оладьин назначен мною новым наместником Эстляндским, – начал князь, обращаясь к Петру. – Предлагаю тебе стать его советником. Денежное содержание получишь, по должности причитающееся. Через три года, если барон тобой доволен будет, получишь дворянство. Согласен?

– Почту за честь, – склонился Петр.

– Барон, берешь его в советники? – спросил князь.

– Парень толковый, беру, – ответил барон, который был старше Петра едва ли лет на пять.

– Добро. Ступайте и обдумайте эти предложения, чтобы все возможные последствия ясны стали. А после смены вечерней стражи – ко мне на доклад.

Барон поднялся и знаком предложил Петру следовать за ним. Когда они удалились, князь снова заговорил:

– Есть у меня к тебе еще дело, Басов. Старый мой друг, фон Штарц, – это его сына ты на первой дуэли своей вразумил – на покой запросился. Отпустить я его должен. Не вечны мы. Скажи, Басов, пойдешь ли ко мне начальником личной охраны?

– Извини, князь, ты мудрый правитель, но я принял обет не идти на службу ни к кому. Хочешь, обучать буду твоих людей. Этому всегда рад. Но служить – уволь.

– Жаль, – вздохнул князь. – Но я тебя все же затащу в княжий замок. Скажи, в Ингрийской гвардии есть сильные фехтовальщики?

– Капитан фон Краузе весьма искусен, – отозвался Басов.