Мастер крушений

На протяжении многих лет братья встречались только с оружием в руках. Тибо был сосредоточен, ловок и быстр, Жакар напорист, отважен и непредсказуем. Учитель фехтования требовал, чтобы во время поединка они делали выпады, применяли приемы, но никогда не дотрагивались друг до друга. «Царапина будет считаться поражением». Однако Жакар, бросая всем вызов, время от времени наносил Тибо удар в плечо, причем всегда в одно и то же место, открывая всякий раз старую рану. Тибо ограничивался тем, что выбивал у него из рук шпагу. Клеман де Френель считал, что поединки открывают глубинную суть каждого из соперников, показывают их взаимоотношения и, возможно, свидетельствуют о будущем королевства.

– Не мог же я всадить ему шпагу в живот, – возразил Тибо.

– Достаточно было одного раза, одного-единственного, Тибо! «Случайная неловкость», по словам твоего брата, удар в найденную болевую точку. Жакар больше никогда бы тебя не тронул. Он нащупывал границу, но так ее и не нашел.

Старый наставник откинулся на спинку кресла и, казалось, глубоко задумался.

– Ты более развит, чем твой брат, уравновешен, обходителен. У Жакара свое обаяние. По части физической ловкости и силы характера вы, я думаю, друг другу не уступаете. Сейчас он целит тебе в самое чувствительное место. – Френель положил руку на сердце. – Вот сюда.

Тибо смутился и невольно тоже прижал руку к сердцу.

– Зло и добро, мой мальчик, – две стороны одной медали. Одно превращается в другое в мгновение ока. Зачастую их невозможно отличить друг от друга.

Клеман навалился грудью на письменный стол.

– Всматривайся в зло. Научись его распознавать. Ищи исток. Старайся понять, чего оно добивается, откуда появилось. Подавленное желание? Неизлечимая рана? Болезненный разрыв? Часто корень зла не в злобе, а в боли.

Де Френель провел тонкими пальцами по лицу. Кто знает, может, он думал о своей несчастной любви.

– Главное, пойми, в чем его предназначение. Зло порой становится источником добра. А бывает, оно само – добро, отправившееся по кривой дорожке. Зло – иногда невежество или неудачно выбранный путь. Твой долг разобраться, принц Тибо. У тебя нет выбора. Скажу больше – это дело твоей жизни.

Принц Тибо едва дышал, одежда, из которой он вырос, трещала по швам. Де Френель мягким движением руки указал на Эму.

– Пойду дальше и скажу: ради этой задачи жизнь подарила тебе счастливую любовь. Эма – зрачок твоих глаз. Хорошенько запомни мои слова. Глаза без зрачка незрячи.

Голос старика болезненно надломился. Слепота – трагедия!.. И тут же де Френель спросил с любопытством:

– Говорят, Совет собирался?

Принца Тибо не обманывали любимые выражения Клемана – «говорят», «передавали», «я слышал». На самом деле старик-ученый догадывался обо всем сам. И задавал вопросы, прощупывая собеседников.

– Совет голосовал. Пять против пяти.

Де Френель вновь откинулся на спинку кресла и расхохотался. – Великолепно! Позавчера они все пресмыкались перед Жакаром. Кроме одного. Он тоже из Френеля, как ты понимаешь. Я имею в виду Лемуана. Доброго, честного Лемуана. А теперь, когда приехал ты, растерялись. Флюгеры, по-другому не скажешь.

– Я попросил проголосовать еще раз завтра. А пока ищу возможность распустить Совет.

Клеман смахнул рукой несуществующую пылинку.

– Найдешь, дело несложное. Совет без короля, который его создал, уязвим. Законно, беззаконно… – Френель провел рукой по лицу. – Тибо! Ты же знаешь теперь свою задачу…

– Но мне хотелось бы узнать ваше мнение, господин наставник.

– Изволь: ты вышел из возраста, когда спрашивают советов. Ты ушел в плавание мальчиком, вернулся мужчиной. Старые одежки расползаются на тебе по швам. Основной закон ты знаешь, я сам вбил его тебе в голову.

Тибо в растерянности попытался настаивать, но Френель уже отвлекся. Что-то искал под раскладной кроватью. А вокруг белели горы бумаг, словно пепел после извержения вулкана.

– Так-так-так, – бормотал старик, согнувшись в три погибели и, возможно, не имея сил выпрямиться.

Но он все-таки разогнулся и положил на письменный стол небольшую коробочку, обтянутую акульей кожей.

– Мой свадебный подарок.

Тибо прекрасно знал, что находится в коробочке, и не решился к ней прикоснуться. Эма взяла ее и открыла.

– Компас? – удивилась она.

– Этот компас, – с почтением проговорил Тибо, – мой дед вручил господину де Френелю, чтобы он побывал с ним вместе на Северном полюсе.

Эма рассматривала старинный прибор.

– И он там побывал?

– Нет, – ответил де Френель. – В одном градусе от полюса мы сдались. Лед настолько скользкий, что идти невозможно, и, если честно, мы едва остались живы. Скелеты с баклажанами вместо носов. Когда я вернул королю его компас, он меня не узнал. А когда узнал, то не пожелал забрать подарок обратно.

Де Френель ткнул пальцем в принца Тибо.

– Ты понял, почему я его тебе подарил?

– Вы всегда боялись, что я потеряю из вида Северную звезду.

– Именно. А твоя милая жена… – Клеман повернулся к Эме. – Пусть подарит тебе счастье. Ты его заслуживаешь, Тибо!

Старый ученый энергично потер руки и весело воскликнул: