Мастер путей. #1

– Здравия желаю, мастер Берислав. Раз вас видеть в добром здравии. Сожалею, что лишь сейчас удалось лично поблагодарить вас за осуществлённый призыв.

– Полно тебе, Ростислав, – проронил мой спутник. – Не пристало тебе под сединой спину в поклонах гнуть.

– Что привело тебя, старый друг? – спросил его Вещий. – Да ещё и в сопровождении ученика.

– Нам надлежит обговорить с Ланой, – прямо заявил Берислав. – Дева может просветить нас, ежели коснулось айнов.

Протопопов нахмурился.

– Она повинна в проникновении? – переспросил он прямо. – Нам стоит её арестовать?

– Это и предстоит разузнать. Но мой опыт говорит, что она едва ли причастна к произошедшему.

Полковник переглянулся с Вещим.

– Мастер Берислав… можем ли мы… присутствовать при допросе? Если сведения поступят, нам надо их немедля проверить…

«Мастер Берислав» покачал головой.

– Спешке не место, Ростислав. Дева изрядно подавлена. Наипаче – своим происхождением и отношением к ней от люда. Ещё и чуть не кончила на зубе айна. Может статься непросто её разговорить. Ежели кому и откроется, то лишь спасителю своему, ибо такова натура зверолюда. Не гони. Мы немедля передадим всё, что выведаем у Ланы.

– К ней ещё не приходили ваши лекари? – спросил я у присутствующих. – Ночью успел обработать раны, но обезболивающее не действует вечно. Уже должно начать «отпускать», и адская боль вернётся.

– Не переживай, наёмник, – отозвался полковник. – Главный врач сам взялся вести раненую, и, прибыв поутру, произвёл над ней все необходимые манипуляции. К слову, он предельно искренне и донельзя воспевающе отозвался о том, чьей рукой была оказана первая помощь, и потребовал свести вас.

Я только пожал. Странно. Мне казалось, что где-то допустил ошибку при обработке. Всё же, рваные раны когтей – это больше к ветеринарам и прочим живодёрам. Мне, так-то, привычней тампонировать проникающие раны от пуль и осколков. Но, раз местные пироговы и сахаровы в восторге от моей работы, значит, не всё так плохо. Я ещё не безнадёжен.

Протопопов поднял со стола свою фуражку и надел головной убор.

– Я проведу вас до лазарета. На территории Оболенска всё ещё действует чрезвычайное положение и перемещения слушателей запрещены. Могут возникнуть вопросы и перегибы на местах.

От самого кабинета директора и до самого лазарета все встречные-поперечные только и делали, что кланялись нашей делегации. Причём, было видно, что адресовано сие одному конкретно взятому деду-инсайду. По ходу дела, Великий Архимаг Путей Берислав в этом мире действительно в фаворе. Его чтут и уважают, и при том искренне, без приказного поклонения.

У лазарета нам встретился грамотно выставленный заслон. Не просто дневальные с дежурными, а по уму обустроенный пункт сопротивления, призванный, при необходимости, закрыть проход хорошо оснащённой группе противника. Быстро такой заслон я смёл бы только при наличии достаточного количества гранат или «карманной артиллерии». Ввязни с ним в стрелковый бой – и не факт, что вышел бы победителем. Молодцы, хвалю. Местный командир реально шарит.

Полковник обратился к подчинённым, по его приближению выправившим спины в стойках там, где их застал визит руководителя Тайной Канцелярии.

– Великий Архимаг Берислав со своим учеником пройдут к потерпевшей. Исключить любые проникновения извне, включая сестёр милосердия. Труженики лазарета пройдут лишь тогда, когда закончится беседа, или по зову вошедших. При необходимости – оказать всестороннюю помощь, в чём бы она не заключалась.

– Будет исполнено, ваше высокопревосходительство, – за всех отозвался немолодой боец в форме, похожей на офицерскую (в местных знаках различия я ещё не успел досконально разобраться). – Прошу, проходите. Мы обеспечим требуемые покой и конфиденциальность.

Глава 62. Лана.

Войдя в покои больных, я как будто опять ощутил себя на Земле, в прифронтовом госпитале. Лазарет в стенах Императорской Академии представлял собой типичный больничный уголок из российской глубинки, куда в силу каких-то исторических событий забыли завести прогресс.

Высоченные, под четыре метра, потолки уходили ввысь. Вместе со стенами они были идеально выбелены от самого пола, выложенного всё той же широкой залаченной доской. В несущей стене, выходившей на улицу, огромной высоты световые окна, пропускавшие внутрь забортный свет. Занавески отсутствовали как пылесборник: единственное, что создавало хоть какую-то видимость приватности – натянутые на уровне глаз короткие ширмочки на леске, закрывавшие сугубо нижнюю часть остекления.

Под окном располагался мощнейший металлический радиатор центрального отопления, ныне не функционирующий ввиду комфортной температуры в помещении и на улице.