Мать. Мадонна. Блудница. Идеализация и обесценивание материнства

Затем она рассказала мне, как долго она думала о том, какая работа ей подойдет. Прежде всего, она решила не работать по ночам, поскольку это ей уже надоело. Как же быть с людьми? Они тоже изрядно надоели ей. Тогда она отказалась от идеи работать бок о бок как с мужчинами, так и с женщинами: в первых она видела «животные» стороны, а от вторых она уже настрадалась из-за постоянного соперничества и ложного ощущения собственной исключительности: «Все было очень обманчиво». Что же ей оставалось делать? Она была молодой, общительной и умной женщиной, которая считала себя в долгу перед людьми и хотела сделать мир вокруг себя лучше. Должна признаться, меня поразил ее профессиональный выбор. Поскольку ей нравилось что-то выращивать, она стала флористом: «Цветы прекрасны, они радуют меня, когда я собираю их в определенном порядке». Когда она стала пользоваться большим успехом в этой сфере, она пришла на психотерапию.

У миссис М было непростое прошлое. Она была девятым ребенком из тринадцати детей. Когда ей исполнилось восемь лет, вместе со старшим братом ее отправили жить к дяде, брату ее матери, и его жене. Родители сказали, что делают этого из-за того, что бедствуют и не могут дать детям все, что им нужно, но при этом так и не смогли объяснить, почему для отправки из отчего дома «выбрали» ее и брата. Тем не менее новый дом оказался гораздо лучше прежнего, и поначалу она быстро приспособилась к переменам. Однако неприятности не заставили себя ждать. Ее пожилой и нездоровый дядя начал делать попытки домогаться ее. Сперва она не понимала, как вести себя с ним, поскольку мать сказала ей, что она должна быть благодарна дяде и тете за то, что они приютили ее в своем доме. Вскоре она стала объектом сексуальных провокаций со стороны дяди и моментально оказалась в роли любовницы. Она испытывала к этому отвращение, но не могла отказать ему, из-за того что считала «своим долгом» выполнять его требования. Когда ей исполнилось шестнадцать, а у дяди начался ревматоидный артрит, ей пришлось бросить школу, чтобы ухаживать за ним. Тетя сказала ей, что тем самым она вернет долг за то, что они воспитали ее. Она попыталась воспротивиться этому, но прекратила эти попытки, когда ее дядя на фоне болезни попытался покончить с собой. Когда он умер, тетя вышвырнула ее из дома и она устроилась на работу няней в семью с маленьким ребенком. Она тут же вступила в связь с главой семьи. Оба, и муж и жена, пытались склонить ее к сексу втроем, но из этого ничего не вышло, и она переехала в Лондон. Так она оказалась в среде ночных клубов и в сфере проституции.

Случай этой женщины довольно примечательный. Она поразила меня с самого начала, и я не сомневалась, что она достигнет прогресса в терапии, поскольку она многого добилась самостоятельно еще до того, как начала искать чьей-либо помощи. Она смогла выбраться из борделей и отказала сутенерам. Очевидно, что ее раннее детство, по крайней мере, пока ей не исполнилось восемь лет, прошло в атмосфере безопасности и надежности, хотя и не без экономических трудностей. Это стало серьезной поддержкой в ее дальнейшей жизни, дало ей уверенность в себе, необходимую для выживания в непростой ситуации. Однако, как только она ушла из дома, в котором она чувствовала себя жертвой сексуального насилия, она переключилась на месть и саморазрушение.

«Проституция как способ решения проблем» — это повторение ранних психологических травм, где переживший их человек безуспешно пытается наладить свою жизнь, но терпит фиаско из-за того, что он не может освободиться от устоявшегося стереотипа поведения, который стал для него обычным или был привычным с детства, и вместо этого вновь подвергается дурному обращению или насилию.

Как я отмечала ранее, полное подавление сексуальности, которое наблюдается при тяжелых психосоматических расстройствах, является еще одним проявлением последствий инцеста во взрослом возрасте. Обычно это называют «невротическим» нарушением. Однако порой вред, который эти пациенты наносят своему телу и психике, заставляет меня сомневаться в том, что в — основании этих «невротических» нарушений нет первертного содержания, в особенности если учитывать внутренние конфликты, связанные с женской сексуальностью, и то, как женщины злоупотребляют своим телом. Это, в частности, относится к садизму, который начинается как проявление мести родительским фигурам, а потом распространяется на любого, кто позволит себе сблизиться с этим человеком.

Так было в случае пациентки, которую в срочном порядке направил ко мне несколько лет назад ее врач-терапевт. С сильной тревогой в голосе он рассказал по телефону о сорокадвухлетней женщине с психосоматическими жалобами, которую он наблюдал на протяжении двадцати лет. Эти жалобы варьировали от астмы, учащенного сердцебиения, головных болей, мигреней и острых болей в груди до желудочно-кишечных расстройств. Не найдя решения, она начала просить об операции для избавления от этих мучительных болей. Всю жизнь она не могла ни с кем сблизиться.