Мать многоликих (СИ)

Сцена пятая

Уле снится продолжение того кошмара. Она в кишечнике ямы-пасти. Тут очень тесно, склизко, дышать почти невозможно. Светящиеся изнутри тусклым багровым светом стенки кишечника то сдавливают до хруста, так что в глазах темнеет, то расслабляются, отчего Ула медленно скользит куда-то вниз. Такое ощущение, что под ногами бездна. Едкая слизь сильно жжется. Платье местами разорвано в клочья. Ула, подняв лицо, пытается закричать, позвать на помощь, и слизь тут же забиваться в рот. Вкус ее действует усыпляюще, Ула пугается, что если сейчас заснёт, то всё, яма её переварит, одни кости останутся. Девушка, помогая себе пальцем, принимается выхаркивать слизь. И вдруг, в момент, когда стенки в очередной раз расслабляются, чтобы продвинуть перевариваемую жертву ниже, кто-то цепко хватает Улу за ногу. Ула в ужасе визжит, и слизь снова забивает рот и ноздри. Ужас девушки настолько силен, что она, вздрогнув, просыпается.

Рядом можно различить спящего Лириса. Время от времени он стонет, беспокойно трогает повязку на голове. Над тлеющей деревней – глухая ночь. В лесу слева ухает сова. Выживших юношей и девушек не видно – наверное, спят. А вот мне, понимает Ула, уже не заснуть.

Она отсаживается от Лириса, обхватывает колени руками и, потихоньку замерзая, сидит так до самого рассвета.

Сцена шестая

Когда краешек солнца выглядывает из-за верхушек деревьев на востоке, из деревни выходит та самая похожая на Улу девушка, которая вчера оплакивала маму. Бледная и продрогшая, Ула сидит, обхватив колени, недалеко от Лириса и смотрит прямо перед собой. Девушка останавливается перед ней. Ула поднимает глаза.

Оказывается, девушка принесла припасов – плетенка, оттягивающая ее руки, переполнена всевозможной снедью. Девушка молча садится перед Улой на колени и принимается извлекать из плетенки и класть на землю то, что принесла. Ула молча наблюдает за ней; как и вчера, ей нечего сказать этой несчастной.

Когда плетенка пустеет, девушка поднимается и снова смотрит Уле в глаза. Девушки, несомненно, понимают друг друга лучше кого бы то ни было. И слова тут не обязательны.

Так и не сказав ничего, девушка уходит туда, откуда пришла. Ула провожает ее взглядом.

Сцена седьмая

Когда солнце зависает прямо над лесом, Лирис просыпается – сонно щурится и чавкает всухую. Не обнаружив около себя Улы, он подскакивает и тут же расслабляется. Ула, обхватив колени, сидит чуть в стороне. Рядом с ней – пузатая торба; пока Лирис спал, Ула сложила в неё снедь, принесенную девушкой.