Мать многоликих (СИ)

У л а. А другие как же? Не слышишь, что ли? Там же дети. У тебя ж у самого две сестренки.

С т р у с и в ш и й__р ы б а к. Своей глупой смертью я им ничем не помогу.

С т а р ы й__р ы б а к. (Высматривая лучников в щель в плетне.) Да замолчи ты! Дай подумать.

С т р у с и в ш и й__р ы б а к. Быстрее думай, Седой! Иначе вон чернозубые за тебя подумают! Ай!

Черная стрела пробивает струсившему рыбаку ногу чуть ниже колена.

С т р у с и в ш и й__р ы б а к. (Хнычуще.) Ну что за невезенье! С утра прямо! И рыбалка ни туда, ни сюда, и стреляют именно по мне!

С т а р ы й__р ы б а к. Да ты не дёргайся, не дёргайся. Тебя и выцелили потому, что дёрганный.

С т р у с и в ш и й__р ы б а к. Что делать, Седой? Я ведь кровью изойду.

С т а р ы й__р ы б а к. Не изойдёшь. Перетяни чем-нибудь.

Струсивший рыбак хныча отрывает дрожащими руками длинный лоскут от своей рубахи и принимается перевязывать рану.

С т а р ы й__р ы б а к. (Решительно.) Ну, что, рыбари? Покажем им, где раки зимуют?

Й о в а р с. (С сомнением.) Что, прямо вот так – в лоб?

С т а р ы й__р ы б а к. Ну а как еще? Либо так, либо вообще никак.

С т р у с и в ш и й__р ы б а к. В лес бежим. Потом поквитаемся.

С т а р ы й__р ы б а к. (Рассудительно.) Можно и в лес попробовать. Да вот, думаю, не выйдет: не отпустят. Гляди, скольких мы перебили.

У л а. Стало быть, нападаем?

С т а р ы й__р ы б а к. (Юмористически.) Ишь какая боевитая. (Струсившему рыбаку.) Учись, селёдка!

С т р у с и в ш и й__р ы б а к. (Злобно.) Да иди ты!

Старый рыбак замечает, что у одного лучника закончились стрелы и он уже второй раз лезет в колчан товарища.

С т а р ы й__р ы б а к. (Подбирая под себя ноги.) Давай, рыбари! Сейчас или никогда.

Все вскакивают и с нечленораздельным криком бегут на лучников. Ула вскакивает чуть ли не последней и, отобрав на бегу топорик у струсившего рыбака (который, естественно, остался лежать в укрытии), устремляется вслед за сельчанами. Ее крик сливается с криком остальных.

Видно, что многоликие не ожидают такого, – один неуверенно пятится, другой орет что-то, наверное, зовет подмогу, еще один – никак не может попасть «пяткой» стрелы на тетиву. Но есть и те, кто не теряется, – в рыбаков летят стрелы, многие падают, пронзенные.

И тут рыбаки резко замедляются – как будто с неба на них опрокинули гигантский чан невидимой глазу патоки. Воздух вокруг них становится каким-то вязким, тягучим, двигаться получается с трудом, как в детском кошмаре. Победоносный крик рыбаков постепенно чахнет и делается похожим на мучительный стон.

Многоликие торжествуют. Отложив луки, они вынимают из ножен изогнутые костяные кинжалы и уверенно идут к рыбакам. В отличие от рыбаков, на них колдовство не действует.

Расширенными от ужаса глазами наблюдая за приближающимися многоликими, Ула отчаянно дергается, но невидимая патока не отпускает. Девушке даже не удается опустить поднятую руку, держащую топорик.