Мать-одиночка

— Мы находились у квартиры, когда почувствовали запах дыма и гари. Начали трезвонить по всем квартирам, чтобы люди покидали площадь возгорания, — услышала Ира женский голос, который давал показания и обернулась на него.

Миловидная, миниатюрная женщина с большими то ли от страха, то ли от ужаса глазами, дрожа рассказывала о случившемся.

— Мы кричали и пытались взломать дверь, но у нас не вышло. Сержант Титов вызвал пожарных и скорую помощь. Дети все еще находятся внутри…

— Вы из социальной службы? — Ира наступала на женщину, хотя ее все еще держал Игнат. — Вы пришли раньше, чем должны были, и напугали детей?

Ее голос сорвался на крик. Да Ира была готова броситься на тварь, что спровоцировала пожар и до смерти напугала Лилю с братьями. Она и кинулась, когда та кивнула, видимо, утратив дар речи от внешности Соколовой.

А Ирина действительно выглядела внушительно и заставляла ежиться очевидцев от страха. Лицо женщины перекосило от гнева, руки были сжаты в кулаки, а грудная клетка вздымалась так, словно желала вот-вот избавиться от всего, что пряталось за ней.

— Молись богу, — просипела Ира, — молись богу, чтобы дети не пострадали и их вовремя вытащили из квартиры.

— Это что, угроза?

— Предупреждение. Мы согласовали, мы все согласовали, а вы нарушили ход…

— Я действовала согласно инструкциям. Как только поступает информация о…

— Вы подставили под удар троих несовершеннолетних детей! — Ирина взвизгнула и почти напрыгнула на социального работника. Но до ее тела не добралась, Игнат Соколов крепко держал супругу.

Хотя и он едва сдерживался от того, чтобы не врезать тому, кто направил этих людей к семье Крабут. Он понимал, что женщина перед ним действовала против приказа своего начальства. Матвей бы его не подвел. Раз сказал, что из отдела опеки и попечительства специалисты приедут после того, как Соколовы проведут беседу с детьми, значит, так бы и случилось.

— Вы напугали их, вы не дали нам поговорить с ними и склонить их в вашу пользу! Вы…

У Ирины закружилась голова. Она поперхнулась словами и осела в руках мужа.

— Врача! — крикнул Игнат, бережно ловя любимую, потерявшую сознание.

*

— Игнат? — Ира с трудом разлепила веки.

— Я здесь, — хрипло отозвался генерал. — Я здесь.

— Дети, их вытащили?

— Ира…

— Лиля, Санька и Ванька? — Ирина хрипло выдохнула и попыталась подняться. Руке мешала иголка от капельницы, и женщина удивленно моргнула. — Зачем? С каких пор обмороки капельницами лечат?

— Послушай, зайка, тебе нельзя волноваться. Попробуй уснуть, мы поговорим позже.

— Что значит уснуть? — прошипела Ира. — Не заговаривай мне зубы. Где дети?

Ирина решительно выдернула иголку и откинула одеяло с ног. Ее мутило, но она не была намерена сдаваться. Ей нужны ответы, она должна увидеть мальчишек и Лилю.

— Сядь! — гаркнул Игнат Соколов, чем безмерно шокировал жену.

Она не испугалась, удивилась, потому что тот никогда раньше не повышал на нее голоса. Глаза генерала лихорадочно блестели, а по щеке бежала слеза.

— Нет, только не говори… — Ире не хватало воздуха, она жадно двигала губами, словно желала откусить кусочек от пространства.

— Ира, им уже не помочь, но ты… ты беременна! Возьми себя в руки, пожалуйста!

Второй обморок жены Игнат встретил с облегчением. Он прекрасно сознавал, что его жене и так придется нелегко. Что в его семье настали трудные времена, потому что Ира, безусловно, будет винить себя, однако на первом месте для генерала стояла его любимая и ребенок, что рос в ее чреве. А потому он сделает все, чтобы оградить от всего, что связано с семьей Крабут.

Он увезет ее и никому не позволит допрашивать свою жену. Пройдет время, и Ирина перестанет корить себя, а значит, сумеет жить дальше.

Глава 10

Когда пролетка, что подали за Виттором к станции, еще лишь подъезжала к двухэтажному зданию пограничной заставы, из его центральных дверей вылетел человек в офицерском мундире и, бросившись навстречу экипажу, едва не угодил под колеса. Маршал был особенно поражен, когда узнал в офицере начальника заставы гран-майора Калмера, славившегося своим хладнокровием и выдержкой.

— Как хорошо! Как хорошо, что вы приехали, господин маршал! — едва не кинулся тот к Виттору с объятиями.

— С чего вдруг такая радость вместо уставного приветствия? — угрюмо ответил прибывший. — И что у вас за вид, гран-майор? За вами будто собаки гнались.

— Виноват, — замер по стойке «смирно» офицер. — Здравия желаю, господин маршал! Но этот мальчишка! Это безумие!.. — Тут Калмер осекся, набрал в грудь воздуха, шумно выдохнул и, придя в себя окончательно, обреченно тряхнул головой: — Готов понести любое наказание.

— Надеюсь, до наказания не дойдет, — отмахнулся Виттор. — Во всяком случае, не за это. Но постарайтесь впредь держать себя в руках. И отведите меня наконец к нарушителю. А по пути объясните, что все-таки произошло? В полученном от вас донесении столько неясностей, что Его Величество не на шутку встревожился и повелел мне лично… Впрочем, меня вы и так уже видите.