Мать порядка. Как боролись против государства древние греки, первые христиане и средневековые мыслители

Это очень сложный и большой вопрос. Скажу буквально две-три вещи. Ужасно интересный и грустный сюжет — это, конечно, история православия в контексте двух революций 1905–1907, 1917–1922 годов. Потому что, действительно, с православием случилась та же история, что и в целом со страной. Сначала колоссальные возможности для эмансипации русского христианства, наряду с утратой старых подпорок в виде монопольного положения и всего такого. Но вот сейчас с большой помпой только что отмечалось столетие восстановления патриаршества (это очень странно для меня). И при этом церковь официальная современная резко осуждает Революцию, но приветствует патриаршество, которого не было бы, не будь этой Революции! Так же, как наши официальные власти отрицают Революцию, но отмечают 76-летие парада 1941 года, посвященного 24-летию Революции. В этом есть что-то глубоко шизофреническое и лживо-лицемерное, на мой взгляд.

Так вот то, что произошло в церкви в семнадцатом году, было колоссальным прорывом к свободе. В том числе возможность оживить и обновить приходскую жизнь и обновить литургию, отвести большую роль женщинам в церкви, развить проповедничество, социальное христианство и т. д. А уже, как мы знаем, в начале XX-го века под влиянием Соловьёва были все эти идеи «христианской общественности» и «христианской культуры», Религиозно-философские собрания, существовали идеи христианского социализма, «Христианский Союз Борьбы» и прочее. А потом… произошло то же, что и в целом со страной: приход к власти большевиков резко убил все эти тенденции и потенции, убил Революцию и привёл к жуткой реакции. Потому что на Поместном Соборе 1917 года ведь сначала не преобладала точка зрения за введение патриаршества. Но, после того, как стало понятно, что сейчас начнутся гонения на церковь, решили, что нужен какой-то авторитетный человек, который будет получать на себя в ситуации гонений все шишки. И тогда возобладала группировка, в основном, из духовенства, а не мирян, которая была за патриаршество. Но при этом, с другой стороны, были очень широкие функции и права у Собора. То есть такой компромиссный, со вместительный вариант. Духовенство хотело сильную, фактически, монархическую власть патриарха внутри церкви, а миряне хотели наоборот децентрализации и самоуправления в церкви.