Мать железного дракона

– Ничего себе машина – на такой только по Соляному Болоту и рассекать.

– Ну, у меня на эту детку планы. Как упромыслим твое дельце, мы с ней отправимся в путешествие по весьма пересеченной местности. А сейчас… Джилл, готова к приключениям?

– А то, – отозвалась машина.

– Запрыгивайте, ребята.

Они залезли в «хайлендер».

Шло время. Солнце село. Паркетник, приглушенно урча, катил на восток по дороге вдоль реки – прочь от моря и вглубь Каледона[116] (этот лес раньше был частью первобытных чащоб, которые когда-то покрывали бóльшую часть Эвропы, а теперь превратился в заповедник и охотничьи угодья). Мимо окон проносились скрученные сосны и карликовые кедры, которые постепенно сменились мэрилендскими дубами, сассафрасами, водными ниссами и остролистами. Все молчали, даже Джилл. Когда Эсме заснула, Кошка закутала ее в одеяло и взяла на руки.

Поначалу приречная дорога шла ровно: ее явно поддерживали в хорошем состоянии. Но постепенно появилась колея, дорога сузилась и принялась петлять. Время от времени в окне мелькала река Аэльф[117] – сначала серебристая, потом серая и наконец черная. Вокруг теперь попадались сахарные клены, буки, вязы и березы. Форму листьев Кошка в темноте различить не могла, но чуяла деревья по запаху, долетавшему через опущенное стекло.

Джилл подскочила на кочке, и всех подкинуло к потолку.

– Дама с тысячью имен! – выругалась Ворон и дважды переключила передачу.

Дорога быстро выродилась в убогий проселок.

– Далеко же от обитаемых мест забралась твоя подруга, – заметила Кошка, которая вот уже больше часа молчала.

– У нее есть на то причины.

Паркетник остановился перед ручьем, через который наподобие моста были перекинуты две большие деревянные балки – ровнехонько на таком расстоянии, что Джилл могла по ним проехать. На противоположном берегу превратившаяся в тропинку дорога вела к скрытому деревьями кирпичному дому с черепичной крышей, многочисленными башенками и трубами. Его светящиеся окошки дружелюбно подмигивали.

– Что-то я сомневаюсь насчет моста, – проворчала Джилл.

Ворон ласково похлопала по приборной панели.

– Голубушка моя, не можешь – не надо.

– Я не говорила, что не могу. Ясное дело, могу. Просто остановилась посмотреть, хватит ли места развернуться. Чтобы обратно переехать. Если придется, я бы и задом могла. Только лучше не надо.

– Мы можем…

– Да забудь. Там есть место для разворота, теперь вижу. Но если б пришлось, я б и задом могла.

– Джилл – ты просто класс, – похвалила Ворон. – Лучше всех.

– Тихо ты. Я тут работаю типа.

Медленно и осторожно Джилл перевезла их через ручей.

Эсме спала беспробудным сном, так что Кошка попросила:

– Джилл, позаботься о малышке, ладно?

– Запросто. Проснется, так я ей врублю «Происки Немо».

Дом освещали неяркие прожектора, так что забредший сюда по какой-то чудесной случайности путник мог по достоинству оценить прихотливую кирпичную кладку, позеленевшие медные водостоки и полированный дверной молоток в форме шилы-на-гиг[118]. Но Ворон повела Кошку вокруг – к черному ходу. А там достала складной нож-наваху и вскрыла замок.

– Ты говорила, она твоя подруга, – удивилась Кошка.

– Этой подруге я хочу по возможности ничем не быть обязанной. Ты уж поверь, она ведет строгий учет всем одолжениям, даже если просто дверь тебе открыла.

Они вошли.

– Ничего не трогай, – предупредила Ворон. – Тут каждая вторая вещица зачарована на сигналку.

Она щелкнула выключателем.

И Кошка застыла в изумлении.