Mater Hispania: христианство в Испании в I тысячелетии

Прошло несколько лет, и случилось так, что почтенный Аврелий пришел на площадь в тот самый день, когда Иоанн, о котором мы уже упоминали, был до крови избит плетьми ненавидящими имя Христово. Его посадили на осла задом наперед и, заковав в тяжелые оковы, так что седло съехало вниз к ногам, провезли по всему городу, издеваясь над ним, и стражники притащили его на всеобщее обозрение.[979] Повсюду стали раздаваться протестующие крики, что он понес наказание, несоответствующее своему преступлению и того, кто не побоялся подвергнуть уважаемого пророка насмешкам, следовало бы приговорить к позорной смерти. Сразу Аврелий, будущий воин, проникнутый любовью к мученичеству, загорелся каким-то небесным огнем и уверовал, что это зрелище предназначалось для него, и ему для наставления было показано, что не следует бояться убивающих тело, ибо они не могут погубить души. но следует бояться того, кто может тело и душу погубить и ввергнуть в геенну.[980]

Удивляясь твердости его веры, Аврелий сказал: «Действительно, на ангельской скале основано жилище веры этого мужа, ибо его не разрушила сила мучений и не пошатнула угроза легких наказаний. Ибо если тот, кто несет знамя Христа с открытым взглядом, выдержал столько жестоких мучений ради Искупителя, хотя, во всяком случае, мог бы избежать этого наказания, покривив душой, и скорее соглашаясь на смерть тела, но не на гибель души, не посмел ни единым словом отказаться от веры во Христа, то каких упреков я должен считать себя достойным, или какому наказанию я должен подвергнуться, чтобы получить силу этого осужденного, которого я сегодня увидел, и научиться его выдержке?»

Чувствуя в душе призыв свыше и обдумывая это, он вернулся домой и рассказал благочестивой супруге все, что видел, радостно добавив: «Когда я жил для себя и был мертвым для Бога, ты, дражайшая супруга, всегда усердно поощряя меня, склоняла к исповеданию веры. Ты ежедневно прилагала все усилия, чтобы освободить меня от пристрастий века сего. Мрачным переживаниям мира ты противопоставляла радость вечного царства. Ты советовала оставить все преходящее и имеющее конец. Ты прославляла монахов, хвалила отрекающихся от мира, и, радуясь образу жизни верующих женщин, все чаще задумывалась о жизни святых. Но я, еще не освященный небесной благодатью, вообще не мог найти утешения в спасительных внушениях, или, еще не понимая, что указание моего исправления было однажды предопределено Богом-Отцом, откладывал осуществлять на деле то, что поверхностно обдумывал в душе. Теперь, дорогая, наступило благоприятное время. Пришли дни спасения, когда мы постараемся перейти от обращенного назад и внешнего к тому, что впереди. И прежде всего, стремясь к совершенной чистоте и воздержанию, освободим время для молитвы, чтобы с ее помощью легче получить остальные плоды святости. Пусть теперь будет сестрой та, кто была супругой. Пусть наша супружеская связь перейдет в отношения брата и сестры. Пусть принесут пользу духовные плоды. Пусть растет духовное поколение, а свободный разум, отказавшись от соединения тел и лишившись плотского удовольствия, научится производить прекрасное потомство для вечности, а мы за такие труды удостоимся награды мученичества».

Почтенная женщина с радостью приняла благочестивое намерение мужа и, радуясь внезапному появлению неожиданного спасения, говорит: «Это – знак десницы Всевышнего; это – предзнаменование нашего призвания; это – право на приобретение вечного Царствия, чтобы, умерев плотью, мы жили духом, благодаря чему легко соединимся с Тем, о Ком написано: Бог есть дух, и поклоняющиеся Ему должны поклоняться в духе и истине (Ин.4:24). Поэтому, мой господин, так как тебе это было открыто не человеческим образом, а Отец Небесный желает, чтобы ты стремительными шагами поспешил на служение вечности, мы освободимся ото всех оков, стряхнем с себя грязь и поднимемся, желая вечной жизни».