Mater Hispania: христианство в Испании в I тысячелетии

Раба Господня Сабиготона, ничего не подозревая, сразу же после мученичества дев совершала дома службу Господу, и, решив дать отдых уставшему от ночных бдений телу, немного задремала. Говорят, что ей во сне явились обе девы, Мария и Флора, в белых одеждах, с ветвями в руках, в сопровождении святых, держащих в ладонях чаши, в которых, как я считаю, они несли Господу молитвы тех, кто шел на битву, все в блеске небесных светильников. Она, желая подняться с места своего отдыха и смиренно поклониться, напуганная величием небожителей, тихим голосом обращается к ним: «О святейшие девы, насколько, по вашему мнению, я могу быть уверена в исполнении просьбы, с которой я недавно обратилась к вам в тюрьме? И если мои желания окажутся мне полезными, то, пожалуйста, ответьте, чтобы мы, понапрасну спеша, не оказались в пустоте, чтобы наши попытки не были тщетными, ибо мы желаем одного, a no заслугам удостаиваемся другого. Ибо хотя Господь более благосклонен к заслугам, чем к просьбам, однако, Он может отказаться от исполнения просьб, которым не соответствуют заслуги. Поэтому, мои госпожи, невесты Христовы, если для нас все еще есть надежда – получить награду в виде исполнения вашего обещания, подскажите, как нам легче достичь царствия небесного, как нам укрепиться в борьбе».

Тогда святые девы ласково обращаются к ней со словами, проникнутыми потоком небесных благодатей: «Награда за ваш труд, положенная вам на небесах, сохраняется, чтобы быть выданной вам в нужное время, и вознаграждение за то, что вам предписано совершить, не будет ограничиваться сражением, которое заставляет самых непобедимых атлетов идти для получения царства. Мученичество для вас божественным образом предназначено с сотворения мира, что означает, что вы, спустя некоторое время, насладитесь им и утвердитесь в радостном стремлении к святости. Поэтому принимайте в ваших трудах жертвы священников, испрашивайте одобрения святых, всюду вверяйте себя молитвам служителей Христа, по обету посещайте почитаемые святилища Бога, просите молитв всех верующих. Ибо пусть даже когда-нибудь вам и будет обещана награда, однако благодаря этому усердию вы, словно поднимаясь по ступеням, очевидно, сможете достичь вершины такой доброты. И прося, чтобы наш разговор был действительно указанием к этому, мы пошлем вам, когда настанет время вашего сражения, нашего монаха, чтобы он сопутствовал вам во время вашей битвы, и который, как предопределено свыше, должен вместе с вами получить награду за мученичество».

После того, как это видение скрылось из глаз, блаженная Сабиготона под влиянием такого чуда сразу же начинает готовиться к сражению за Бога. Проснувшись, она тотчас же в бодром расположении духа берется за осуществление богоугодных дел, подготавливает к битве слабую женскую природу, полученным с небес даром укрепляет силы для борьбы. Она с твердой надеждой настраивает мужа, уча его вообще отказаться от земных благ, ибо с сотворения мира они были причислены к небесному воинству, чтобы после победы навсегда соединиться с небожителями.

Все больше пылая любовью к Искупителю и горячо желая разделить судьбу святых единомышленников, не думая о детях, они отказались от того, что несет обреченный на гибель мир. Они распродали все имущество, чтобы свободными последовать за Христом. Из вырученных денег они что-то оставили детям, а все остальное отдали на содержание нуждающихся. Они часто посещали мужские и женские монастыри, особенно тот монастырь в местечке Табан, о котором мы часто упоминали, ибо он просвещал весь Запад, имея добрую славу. Там черпали знания сильнейшие борцы, там они приобретали навыки, там насыщались питьем вечной жизни, там святейшая Сабиготона часто проводила время со служанками Господа, прилежно учись благоговейно относится ко всему святому, там они оставили своих двух дочерей под опекой сестер.

О, достойный восхищения отказ от мира и удивительный божественный пыл, ради которого отвергается любовь к детям, презирается богатство, отталкивается радость общения с близкими, смерть предпочитается жизни, все преходящее находится в небрежении, а, принимая во внимание вечное счастье, оковы, казни, мучения, заключения в тюрьму, плети и пытки считаются наивысшей радостью! Так, одной дочери было восемь лет, другой – пять. Когда я после казни родителей нашел младшую, то она стала по-детски, с трудом выражая мысли, просить меня написать о подвиге родителей, показать их стремление, воздвигнуть им памятник.

И когда я узнал, какая благодарность от нее за это меня ожидает – я скажу, удивительно, что человек в таком маленьком возрасте может обращать внимание на такое, если только, следует поверить, что Христом глубже насыщается тот, кто «из уст младенцев и грудных детей устроил хвалу свою».[981] Она сказала: «Я добуду тебе, отец, от Господа рай».