Материалы к альтернативной биографии

   - Да что мне за забота? Каждый приходится кому-то дочерью или сыном.

   - Но Байрон - это, согласитесь, не "кто-то"!...

   - Не могу согласиться. О всяком человеке, будь он даже мёртвым, следует говорит "кто".

   - Я имел в виду, что он был не один из всех, не из обычных людей!

   - Ну и Бог с ним.

   - Но она!...

   Тут вернулась Альбин, неся сдобный колобок, обсыпанный кунгутными семечками, и кружку пива.

   - Ешьте медленно.

   - С вашего позволения я займу какой-нибудь ненужный вам номер.

   - Будьте как дома, - с шутовским поклоном ответила разбойница.

   - Нет уж, предпочту таверну с ворами! - глухо вырвалось у молодого человека.

   - О! золотые слова! Давайте помогу. Как вас звать?

   - Джеймс.

   - Я Альбин.

   Они скрылись на лестнице. Я вздохнул и доел ветчину. Хоть новоявленный гость казался эксцентричен, от его присутствия мне сделалось покойнее, и любопытство моё он растревожил. Определённо эта личность таит свою загадку. Воображение помимо воли стало набрасывать сюжет: Альбин и Джеймс влюбляются друг в друга, а потом узнают друг в друге детей одного отца. Трагедия повторяется!... Но есть ещё некая Эмили, ещё одна тайна...

   Вдруг наверху грохнул выстрел.

VII

   Зачем она это сделала? Из ревности? Безумной зависти? Чистого безумия? Или это он решил умертвить циничную злодейку? Или они нашли постояльца, не успевшего скрыться?

   Думая так, я пробирался на второй этаж. Левое крыло коридора было затуманено пороховым дымом, сквозь который, впрочем, нетрудно было разглядеть распахнутую дверь в самый отдалённый нумер. Я устремился туда. Верно, у меня уже вошло в привычку пренебрегать чувством самосохранения.

   К великому счастью я застал моих героев живыми и невредимыми. Выстрелом был просто раздроблен дверной замок. Они стояли у кровати, на которой лежала бледная красавица с разметавшимися длинным чёрными волосами.

   - Господи! А это ещё кто? Она жива?

   Альбин приникла ухом к её груди и покачала головой. Джеймс поднял с пола раскрытую книгу.

   - По-моему, это Библия. На латыни. Я не очень разбираюсь... Тут отметка.

   Всезнающая мисс Байрон приняла из рук нового друга книгу и тотчас опознала книгу Судей, главу об Иеффае и его дочери, отмечены же чёрным по полям были слова: "взойду на горы и оплачу девство моё"; Альбин нашла под кроватью опустошённый тюбик снотворного.

   - Ясно. Самоубийца.

   - Ужасно! Такая молодая!

   - Она ещё не умерла, но вот-вот отойдёт.

   - Что мы можем сделать!?

   - Нужно её расшевелить.

   - Но как?

   - Есть один старый проверенный способ, - Альбин стянула с несчастный одеяло, - Милашка, верно? ... Кто начнёт?

   Меня затошнило от злости на эту распутницу. Уверен, что Джеймс разделял мои чувства. Но оба мы, желая уйти, не могли оторвать ступней от пола, а глаз - от умирающей красавицы.

   Новой неожиданностью стал какой-то странный тонкий протяжный скрип, прерывающийся и возобновляющийся ещё громче. Джеймс ахнул и выскочил из комнаты. Я - за ним. Мы прибежали в нумер с противоположного края коридора. Англичанин схватил свой рюкзак и вытащил оттуда плачущего младенца, неумело обмотанного каким-то тряпками. В воздухе сразу крепко запахло простоквашей. Джеймс распеленал дитя, кое-как обтёр его, шёпотом бранясь и корча гримасы, потом вышвырнул тряпки за окно, а младенец - мальчик - не унимался. Выглядел он болезненно, всё его тельце было измято. Джеймс сидел на кровати, косясь на него с выражением беспомощной жалости. Непохож был этот голосок на тот, что я слышал в бедной хижине. Прежде я думал, что так стонать и хрипеть могут только старики на смертном одре...

   - Чей это ребёнок?

   - Мой.

   - Ваш сын?

   - Да... Бедняга...

   - Умоляю, расскажите!...

   - Да оставьте меня в покое! - злобно прокричал молодой отец.

   Оскорблённой, я направился к входу, но был окликнут:

   - Сударь, эй, не сердитесь на меня. Я не плохой человек. У меня просто характер скверный.

   - По-моему, одно предполагает другое.

   - Не будем сейчас философствовать. Я не умею обращаться с детьми. Я боюсь, что он умрёт. У меня ничего больше не осталось....... Вы умеете доить козу?

   - Нет. А где вы её взяли?

   - Чёрт!!! - взбесился Джеймс, - Что вам за дело до того, где кто что взял!? Вы кто? Немец? Поляк?

   - Русский.

   - Ба! Ну, тогда постараюсь не обращать внимания на ваши закидоны. Как вас зовут?

   - Джон, - отрекомендовался я исключительно назло Альбин.

   - Джеймс.

   - Я слышал.

   - Вы можете это слышать только при прямоадресованном представлении.

   - Насколько я могу судить, вы аристократ.

   - Судить вы не должны. Вам скажут - вы будете знать.

   - Сколь непохожи могут быть национальные нравы! - заметил я.

   - Предлагаю спуститься вниз и провести эксперимент над козой.

   Завернув хнычущего ребёнка в полотенце, Джеймс взял его на руки и распахнул ногой дверь. Я последовал за ним.

   Коза спала под столом, поджав под себя ноги. Заслышав нас, она проснулась выскочила и стала шарахаться по залу, а нам пришлось её ловить. Нет, не добром она досталась своему владельцу. Наконец нам удалось схватить её: мне - за голову, Джеймсу - за бока. Моё деревенское детство оказалось очень кстати. Я стал гладить животное промеж рогов, ласково заговорил с ним по-русски и - о чудо! - оно совершенно утихомирилось.