Материалы к альтернативной биографии

   А вот приходит весть о кончине леди Анны. Её убило молнией во время городского гуляния ясным рождественским вечером. А мне какое дело? А такое, что она несла на руках нашу дочь. Я сорвусь на родину, но ни на что не успею и, получив пинка от родни, войду в самую грозовую погоду в самое живописное озеро и подниму к небу руку в железной перчатке, чтоб принять свою смерть посредством воды. На груди у себя напишу: "Ты победил, Саути". Верхом вниз, справа налево и очень мелко.

   Смерть Огасты! Франция. Январь. Передозировка снотворного. Я взломаю пол в алтаре миланского собора, пойду искать её во всех мирах и найду в столице планеты Венера. Это будет увлекательное путешествие, после которого меня наконец начнут узнавать на улице.

   А то однажды в Равенне, кажется, нас с Пьетро вынудили сойтись с каким-то залётным вашим маркизом-либералом. Г. произносит своё имя только под пытками, зато у твоего покорного язык без костей. "Вы знакомы с лордом Байроном?" - спрашиваю француза, подкравшись к нему со спины. "Нет, - отвечает он, - но безумно хочу познакомиться!" Хватает Пьетро за руку, трясёт и восклицает: "Я вас именно таким себе и представлял!". "Нет-нет, сударь, Байрон - это я" - "Вы???...".

   Твою смерть я вижу странной. Ты замерзаешь в своей постели в углу, обросшем инеем, в лиловом мраке под разноцветные всполохи фейерверка за окном. Тебя тоже окружает паутина, унизанная ледяными лепестками. Убор твоей Невесты прекрасен, и тебя достойно нарядят для брака: в самую тонкую, наполовину кружевную сорочку, призакутают в златошитый бархатный плащ на меховой подкладке. Я вижу на твоей руке этот перстень. Значит, мы ещё встретимся? Но как это возможно?

Тереза

Что нам будет делать

с сестрою нашей?

Песнь

 

   Тут - лёгок на помине - вошёл Пьетро и, заметив, что я лежу с бурей чувств на лице, возмущённо спросил:

   - Сочиняешь что-то?

   - Да. Поэму. Я назову её "Смерть всех, кого я знаю".

   Долгий чёрный взгляд.

   - Принести тебе яду?

   - Тебе совсем не интересно?

   - Отчего же. Я бы послушал, какой конец ты придумал для моей сестры...

   - Очень славный. Садись.

   В глазах Пьетро высветились героические грёзы. Постараюсь не разочаровать его.

   - В одно прекрасное утро донна Тереза скажет себе: "Коль скоро я ушла от мужа, то почему бы мне не уйти теперь от отца и брата?". Отправившись к его дряхлой светлости, она заявит: "Любезный батюшка, я намерена отныне выйти из подчинения вам, жить отдельно и всячески отстаивать независимость женщин от мужского ига, добиваться для них всевозможных прав, как этот делают многие достойные дамы севера". Сеньор призадумается, кое-что себе смекнёт и молвит: "Дерзай, дщерь, и да отвлекут твои глупости полицию от моей священной борьбы!".

   В Пьетро благородное негодование спорило с обыкновенным любопытством, а я продолжал:

   - И станет Тереза феминисткой, и, вспомнив о некоем человеке, отправится на его поиски, чтоб далее идти с ним вместе по жизни, ревизировать кабаки, сражаться плечом к плечу с врагами свободы, совершенно добровольно чинить ему перья и размешивать сахар в кофе. Злые люди посоветуют её искать этого загадочного героя в доме Шелли, где новоэменсипированную графиню подстерегает беда по имени Клара К.. Эта невинная некогда дева убеждена, что для соития с мужчиной брак с ним (или хотя бы с кем-то другим) - дело совершенно лишнее, однако ничто не мешает при случае заявить на избранника своё полное право. Так она и сделает, встретив странницу на пороге дома, где сама состоит царственной приживалкой. "Руки прочь от лорда Байрона! - воскликнет она, - Это моя кукла. Пройдёт ещё каких-нибудь пятнадцать лет, и он ко мне вернётся, а вам тут нечего ловить!". Твоя доблестная сестра немедленно вызовет самозванку на дуэль. В секундантки она выпишет себе ту ослепительную брюнетку, по которой сох и крючился Ф.Р.. Клара же пригласит на эту роль богоравную Мэри, леди Шелли. Соперницы встретятся в полночь на развалинах какой-нибудь часовни и с расстояния двух шагов одновременно выстрелят друг дружке в грудь. Пав в кровавые объятия, они обменяются такими фразами: "Простим друг друга, дорогая Клара, ведь мы могли быть сёстрами и одном гареме!" - "Увы, Тереза! Этот гадкий мир был создан не для нас!" с чем обе испустят дух.

   Пьетро снова окатил меня медленным дегтярным взором и процедил:

   - Ты окончательно рехнулся. Я высажу тебя на первом берегу, а грекам скажу...

   - Ну, что ты скажешь грекам!? - закричал я, сверкая глазами, - Что, умник!!?

   Борсалино возник ниоткуда, подбежал с рычаньем, вскинул лапы мне на колени и принялся вылизывать лицо. Он ничего не мог бы сделать хуже и лучше.

   Пьетро вышел в бессловном гневе.