Материалы Пленума Центрального Комитета КПСС, 25 апреля 1989 года

В последнее время, как подтвердили выборы в партии, выборы в народные депутаты, идёт вымывание из сферы политической деятельности рабочего класса, о чём здесь говорили. И это, товарищи, очень правильное беспокойство о том, что рабочих мы теряем. Потерпело поражение на выборах народных депутатов большинство кандидатов-рабочих в пору преобладания митинговой демократии. Конечно же представители интеллигенции выглядят предпочтительнее за счёт умения чётко излагать свои позиции. Отторжение рабочего класса с политической арены им ещё самим не осознано, а последствия могут быть самыми неожиданными, и партия обязана не допустить подобной ситуации.

Не могу не высказать своё мнение о роли средств массовой информации. Они действительно много сделали для перестройки. Но в их работе немало и издержек. Некомпетентность, амбициозность, погоня журналистов за сенсациями ещё порождают публикации, провоцирующие дестабилизацию и слухи. В отдельных случаях дело доходит почти до ревизии марксистско-ленинского наследия, о чём здесь уже говорили.

Вот выступил товарищ Аксёнов, все понятно. Но стоило нам только снять из программы несколько дней назад выступление в прямом эфире дважды судимого за антисоветскую деятельность (но он доктор наук, учёный и даже кандидат в народные депутаты), какая поднялась волна! Аж «Взгляд» моментально тут же приехал, телеграммы из Москвы идут: мол, возмущён — кандидат или народный депутат такой-то. Когда это в Москве сыктывкарское телевидение кто-то смотрел, а? Дошло уже до этого. Мало того, как я понимаю, нам ещё придётся и в Центральном Комитете объясняться, почему мы эту передачу не пустили.

Впечатление такое, что многие сложности создаются чуть ли не преднамеренно. Разве не повлиял, к примеру, на исход выборов целевой залп, который перед выборами выдали пресса и телевидение по первым секретарям областных комитетов партии?

За последнее время не вижу в «Правде» хороших передовых статей, на которые можно было бы опираться, которые бы давали направление в работе. Много встреч было в Политбюро с представителями печати, радио и телевидения, но призывы к объективности, созидательной работе остались до конца не реализованными. Но, товарищи, посмотрите кино, наши журналы. Где патриотизм, гражданственность? Где дисциплина труда? Как же мы можем воспитывать молодёжь? Мы её воспитываем совершенно в другом духе. Но неужели может это сегодня не беспокоить идеологический корпус Центрального Комитета, Политбюро?

Для всех нас стало уже очевидным, что, развивая демократию и гласность, нельзя забывать об ответственности и дисциплине. Там, где тезис «Больше гласности!» воспринимается как вседозволенность и анархия, мы уже имеем примеры печальных последствий. В трудовых коллективах всё отчётливее обозначается отчуждение между рабочими и управленцами. Рабочие возмущаются формализмом, с которым проводится сокращение управленческого персонала. В ряде мест обыденным делом становится бросать работу, выставлять ультимативные требования — часто необоснованные. В разрешении конфликтов, для прекращения забастовок все идут на удовлетворение любых требований, в том числе даже несправедливых, лишь бы снять напряжение. За экономический ущерб никто не отвечает. Все это говорит о том, что нам просто необходим закон о дисциплине труда. Нужно чётко сказать, что социализм и забастовки несовместимы.

Эффективный законодательный механизм и чёткая правоохранительная практика должны подкрепить и гласность, и демократию, и дисциплину. Между тем практика говорит об обратном. Ожидание правовой реформы, реорганизации следственного аппарата, по существу, приостановило исполнение действующего законодательства, внесло в ряды работников правоохранительных органов растерянность, неуверенность в правомерности принимаемых решений, законность которых не вызывает сомнений. И всё это идёт от центральных ведомств из Москвы. Сложилась парадоксальная ситуация, когда при резком росте преступности столь же резко снижается привлечение к суду правонарушителей. Никто не сомневается, что перестройка несёт в себе гуманные цели, но мы не должны забывать, что гуманность предполагает соответствующее отношение не только к конкретным правонарушителям, но и к обществу в целом. Крайности здесь ни в коей мере недопустимы.