Матерятся все?! Роль брани в истории мировой цивилизации

Итак, отношение к понятию незаконнорожденности и, соответственно, к словам, выражающим это понятие, может быть нейтральным, безразличным или оскорбительным, с разной степенью оскорбительности.

Картина будет неполной, если не упомянуть о случае (правда, единичном), когда сомнительность в происхождении воспринимается положительно, как достоинство. В Намибии существует значительная группа населения, возникшая в результате смешанных браков чернокожих и белых, так называемые цветные. В некоторых намибийских селениях жители этой группы с гордостью называют себя bastaards и противопоставляют себя чернокожим.

Таким образом, инвектива «незаконнорожденный!» являет собой яркий пример многозначности.

«Кровавая» инвектива

Тема крови занимает достаточно важное место в ряду инвективных тем ряда национальных культур. Чаще всего «кровь» входит элементом в инвективы самой разной тематики. В ряде случаев это прилагательные, дословно означающие «кровавый», или существительное «кровь». Сравним французское «Sanglant! Bon sang!» (досл, «хорошая кровь», но обычно – в значении «проклятый»).

В немецкой традиции – это может быть «blutig» в таких сочетаниях, как «Das ist mein blutiger Ernst», «Blutdieb», «Blutarm», «Der Blutskaffee ist heiß», где «blut» означает примерно то же, что русское «чертов», «блядский» или «ебаный» («Этот ёбаный кофе такой горячий!»). Ближайший «родственник» – английское «bloody», котором чуть ниже.

В итальянском это, например, «Per sang di Christo!» («Клянусь кровью Христовой!»), «Sangue de Giuda!».

Сюда же можно отнести польское «Psia krew!» («кровь собаки!») и одно из сильнейших ирландских оскорблений «Informer’s blood!» («кровь доносчика», подразумевается: «В тебе течёт кровь доносчика!»).

В монгольском употреблении «кровь» также является одним из самых заметных ругательств во всей национальной культуре. По всей видимости, это сокращённое «Кашляй кровью!», то есть что-то вроде злопожелания «Чтоб тебе кровью кашлять!».

В определенном родстве с такими инвективами находятся грузинские и армянские «Чтоб твою кровь выпили!», «Чтоб остановилась твоя кровь!», армянское «Арнататах линес!» – «Чтоб тебе кровью истечь!» и др. типа – «Я выпью твою кровь!». Сравним армянский комплимент «Человек со сладкой кровью!», то есть симпатичный и душевный.

Но особенно большую известность и распространение даже за пределами своей национальной культуры приобрело инвективное английское прилагательное «bloody» и восклицания типа «Му blood!», «By the blood of Christ!» и так далее Сравнительно недавно в британском варианте «bloody» играло ту же роль, что современное американское «fucking», то есть могло сопровождать практически любое существительное во имя придания всему сочетанию табуированного характера.

Показательна в этом смысле нашумевшая история с употреблением слова «bloody» с театральной сцены знаменитой английской актрисой в пьесе столь же именитого драматурга Д. Б. Шоу «Пигмалион», где Элиза Дулитл восклицает: «Not bloody likely!» – что, вероятно, по крепости приблизительно соответствовало современному русскому «Ни хуя подобного!»

Особенно любопытно, что это слово было прочитано будущими зрителями в тексте пьесы, но не вызвало такого ажиотажа, как в момент «озвучания» его актрисой. Вот как писала об этом газета «Daily Sketch» в апреле 1914 г.:

Сегодня состоится представление «Пигмалиона», в котором г-жа Патрик Кемпбелл, по-видимому, произведёт такую театральную сенсацию, какой у нас не было уже много лет. Сенсацию произведёт одно слово в новой пьесе Шоу. Г-н Шоу включил в пьесу одно запрещённое слово. Неужели г-жа Патрик Кемпбелл его произнесёт? Вмешался ли уже цензор, или это слово распространится повсеместно? Если он его не запретил, может произойти все, что угодно! <…> Это слово, которое «Дейли Скетч», вне всякого сомнения, не может напечатать, сегодня будет произнесено со сцены.

По свидетельству очевидцев, актриса таки произнесла напряженно ожидаемое слово, после чего аудитория разразилась шумом и хохотом. По-видимому, этот эпизод в немалой степени содействовал уменьшению «взрывчатой силы» «bloody» в британском обществе. В результате через определённое время некоторые режиссеры даже заменяли эту реплику Элизы на более грубые варианты, например, трудно переводимое «Move your bloomin’ arse!».