Матерятся все?! Роль брани в истории мировой цивилизации

Итак, существуют неприличные слова, утратившие прямой смысл, но сохранивших неприличное значение (табу-сему). И существуют вполне пристойные слова и устойчивые выражения, которые обычно понимаются как единое целое. Можно сказать «Я поскользнулся и упал у самой двери», можно «Я грохнулся у самой двери», а можно и «Я ёбнулся у самой двери». В последнем случае глагол абсолютно бессмыслен, но обладает табу-семой, а поскольку литературные варианты нам хорошо знакомы, всё происшедшее с автором тоже сомнений не вызывает.

Точно так же всё происходит с парой «Уходи отсюда!» и «Уёбывай отсюда!» и с английским «Fuck off!» с тем же значением «Убирайся!». Очень активно с этой целью заменяются наиболее распространённые глаголы (бить, работать, идти, упасть и тому подобное): «Вот как ёбну тебя в глаз!», «Приходится ебаться у станка по восемь часов» и тому подобное.

С. А. Снегов утверждает, что в уголовной среде слово «ебаться» вообще крайне редко употребляется в прямом значении: для этой цели предпочитается «перепихнуться», «запистонить», «попхать», «употребить», «загнать дурака под кожу», а всего чаще «оформить» и «задуть». Его примеры «нормальных» фраз: «Заебу на общих!» – замучаю на тяжёлых работах, «ебать мозги» – задуривать, «пурга ебёт» – ужасная метель с морозом, «заебла попа грамота» – перемудрился.

Очень часто «ебать» употребляется в значении «заставлять что-то делать насильно, издеваться». Сравним из «Гариков на каждый день» И. Губермана:

Нас книга жизни тьмой раздоров
разъединяет в каждой строчке,
а те, кто знать не хочет споров,
те нас ебут поодиночке.

Имея сон, еду и труд,
судьбе и власти не перечат,
а нас безжалостно ебут,
за что потом бесплатно лечат.
Смешно, когда мужик, цветущий густо,
с родной державой соли съевший пуд,
внезапно обнаруживает грустно,
что, кажется, его давно ебут.

Очень существенно, что эвфемизмы как явление – отнюдь не продукт цивилизации. Наблюдения показывают, что они свойственны любой стадии развития языка и общества. Во всяком случае, они отмечены в языках самых слаборазвитых племён, сохранившихся до настоящего времени.

На протяжении всей истории человечества существовали вещи, которые нельзя было называть своими именами. Этим, в частности, можно объяснить кажущийся странным факт, что у некоторых слаборазвитых племён смертельное оскорбление – назвать соплеменника его настоящим именем, а у некоторых племён австралийских аборигенов существует множество эвфемистических наименований для частей тела, ныне считающихся неприличными.

Звук и знак

Любое общество очень внимательно относится не только к смыслу говоримого, но и к «телу знака», самому звучанию слова. Древний человек и вовсе считал звучание слова его неотъемлемым свойством. Назвать объект означало уже как-то с ним соотноситься, воздействовать на него и тому подобное.

Вот почему звучание слова приобретает самодовлеющую ценность: даже если это звучание относится к другому слову. Даже если оно только частично созвучно другому слову, всё равно в сознании они как-то ассоциируются, особенно в эмоциональном смысле. В диссертации Н. А. Яимовой отмечается, что в женском варианте алтайского языка могли табуироваться названия животных, предметов и так далее, если они полностью или частично совпадали с именем свёкра. Так, вместо «элик» (косуля) употреблялось «керекшин» (самка косули), так как имя свёкра было Элек; в другом случае «табын» (табун) замещалось на сочетание «кайнына аташ», потому что имя свёкра было Табын. В данном случае новые наименования можно рассматривать как своеобразные, «на случай», эвфемизмы.

Подобным же образом можно объяснить тактику избегания произношения слов в чужом языке, если слово частично или полностью совпадает по произношению с непристойным наименованием определённой «нижней» части тела или действия, табуируемого в культуре говорящего. Болгары избегают произносить русское слово «спичка», потому что похожее болгарское «пичка» вначале означало «птичку», но потом превратилось в наименование женского полового органа; примерно по тем же соображениям чехи стараются не произносить по-русски слово «лекарша» или «Люда», арабы – русское «зуб», англичане – французское «phoque» (тюлень), немцы – русское «пупс», индейцы нутка – английское «such» и мн. др. Таиландские студенты избегают употреблять тайское слово [kha: n] (раздавить) в присутствии англоязычных собеседников, так как опасаются их обидеть «непристойным звучанием» слова, близкого английскому «cunt».

Для русских трудно произнести такие нейтральные иностранные слова, как «huyu», «kaka», «sisi» (соответствуют «этот», «брат», «мы» на суахили), «huevos» (испанское – куриные яйца), «муди» (китайское – «цепь») и так далее. и тому подобное.