Мавританская Испания. Эпоха правления халифов. VI–XI века

Кади стало жалко фанатичного монаха. Отправив его в тюрьму, он попросил разрешения халифа смягчить наказание, потому что виновный явно безумен. Но только Абд-ер-Рахман, разгневанный посмертными почестями Перфекту, приказал применить закон во всей строгости. А чтобы не позволить христианам устроить торжественные похороны Исаака, он велел подвесить его труп вниз головой на виселице, где он будет висеть несколько дней. Затем тело следует сжечь, а прах высыпать в реку. Приказы были выполнены 3 июня 851 года. Но хотя султан лишил монахов драгоценных реликвий, они компенсировали ущерб, причислив Исаака к святым и поведав миру о чудесах, которые он совершал не только с раннего детства, но даже еще до рождения. Рахман, разгневанный посмертными почестями Перфекту, приказал применить закон во всей строгости. А чтобы не позволить христианам устроить торжественные похороны Исаака, он велел подвесить его труп вниз головой на виселице, где он будет висеть несколько дней. Затем тело следует сжечь, а прах высыпать в реку. Приказы были выполнены 3 июня 851 года. Но хотя султан лишил монахов драгоценных реликвий, они компенсировали ущерб, причислив Исаака к святым и поведав миру о чудесах, которые он совершал не только с раннего детства, но даже еще до рождения.

Движение стало набирать обороты. Через два дня после казни Исаака франк по имени Санчо (Санктий), один из стражей султана и ученик Евлогия, оскорбил Мухаммеда и был обезглавлен. В следующее воскресенье, 7 июня, шесть монахов, среди которых был Иеремия, дядя Исаака, и некто Хабенций, живший в постоянном уединении в келье, предстали перед кади и заявили:

– Мы тоже повторяем слова наших святых братьев Исаака и Санчо. – После этого они, как и требовалось, оскорбили Мухаммеда и добавили: – А теперь отмсти за твоего проклятого пророка. Примени к нам свои самые жестокие пытки.

Эти люди тоже были обезглавлены. После этого Сисенанд, священник церкви Святого Асискло и друг двух монахов, во сне увидел их спускающимися с неба и указывающих ему на мученическую смерть. Его тоже обезглавили. Прежде чем взойти на эшафот, он призвал дьякона Павла последовать его примеру. Его голова упала с плеч спустя четыре дня – 20 июля. Молодой монах из Кармоны по имени Теодемир стал следующим.

Одиннадцать мучеников меньше чем за два месяца – это был триумф, которым христианские фанатики имели право гордиться. Но другие христиане хотели только жить в мире, и ничего больше. Поэтому они были обеспокоены таким неожиданным всплеском фанатизма. Ведь такое положение дел могло привести к общему росту недоверия мусульман ко всем христианам, живущим среди них, и привести к гонениям. «Султан, – сказали они фанатикам, – разрешает нам исповедовать нашу религию и не подавляет нас. Кому нужен ваш фанатизм? Те, кого вы окрестили мучениками, таковыми вовсе не являются. Они самоубийцы, подстрекаемые гордыней – источником всех грехов. Если бы они читали Евангелие, то непременно увидели бы эти строки: «Любите врагов ваших, благословляйте проклинающих вас, благотворите ненавидящим вас и молитесь за обижающих вас и гонящих вас». Вместо того чтобы оскорблять Мухаммеда, им следовало помнить высказывание апостола: «Ругатели царство Божье не унаследуют». Мусульмане говорят нам: «Если бы Бог намеревался доказать, что Мухаммед – лжепророк, и для этого вдохновил этих фанатиков решимостью, он бы, наверное, сотворил чудо и обратил нас в вашу веру. Но вместо этого Бог позволяет сжигать тела этих так называемых мучеников, а их прах предать воде. Ваша секта ничего не получает от этих казней, а нам от них никакого вреда. Эти акты самоубийства глупы!» И мы ничего не можем ответить, поскольку их возражения вполне обоснованны».

Такие аргументы приводили не только миряне, но и большинство священнослужителей. Евлогий решил им ответить и начал писать Памятную книгу святых – Memorial of the Saints. В первой книге этого труда содержится злая и язвительная обличительная речь против тех, кто своими «грязными и кощунственными устами позволяет себе оскорблять мучеников». Опровергая тех, кто рассуждает о терпимости неверующих, Евлогий описывает в самых мрачных красках неприятности, перед которыми христиане, и в первую очередь священнослужители, особенно уязвимы. «Увы, – пишет он. – Если церковь в Испании появляется, как лилия между тернами, если она сияет, словно факел, среди порочного испорченного народа, пусть это благословение не применяется к нечестивцам, перед которыми мы, в наказание за грехи наши, унижаемся, а только к одному Богу, тому, кто сказал своим ученикам, что будет с ними до скончания мира». Далее автор приводит цитаты из Библии и легенды о святых, доказывающих, что стремиться к мученичеству не только позволительно – это акт благочестия, заслуживающий всяческих похвал, одобренный Богом. Своих оппонентов автор называет еретиками, которые смеют приуменьшать славу святых, с которыми они встретятся в день Страшного суда и ответят за все свои богохульства перед творцом.