Мавританская Испания. Эпоха правления халифов. VI–XI века

В столице жила молодая девушка по имени Леокрития. Ее родители были мусульмане, но от родственницы-монашенки она получила сведения о таинствах христианства и призналась родителям, что ее крестили. Возмущенные родители, после нескольких тщетных попыток вернуть дочь под крыло ислама, прибегли к телесным наказаниям. Избиваемая день и ночь, опасаясь, что ее публично обвинят в отступничестве, Леокрития обратилась к Евлогию и его сестре с просьбой дать ей убежище. Евлогий, которому она, вероятно, напомнила Флору, заверил девушку, что обязательно поможет ей спрятаться – надо только бежать из дома. Для этого Леокрития прибегла к уловке. Она сделала вид, что отказалась от христианства и больше не станет чуждаться мирских удовольствий. Когда родители убедились в покорности дочери, она, одевшись в свое самое красивое платье, вышла из дома, сказав, что идет на свадьбу. Вместо этого она пришла к Евлогию, который сообщил ей, где живет один из их друзей, готовый принять ее.

Хотя ее родители, которым активно помогали стражники, искали ее везде, ей удалось избежать обнаружения. Но однажды, после того как она провела день с сестрой Евлогия Ануло, которую любила всем сердцем, случилось так, что слуга, который должен был ночью отвести ее в дом, где она жила, опоздал и явился только после рассвета. Девушка побоялась, что ее узнают, и решила остаться с Ануло до следующей ночи. Это решение оказалось большой ошибкой. В тот день кто-то сообщил кади, что девушка, которую он ищет, находится с сестрой Евлогия. По его приказу дом окружили солдаты, и Леокрития вместе с Евлогием, который случайно оказался в это время в доме, были арестованы. На вопрос кади, почему он прятал девушку, Евлогий ответил: «Нам предписано проповедовать и разъяснять нашу религию всем, кто этого жаждет. Эта дама хотела получить от меня наставления в нашей религии, и я исполнил ее желание, как смог. То же самое я сделал бы и для тебя, кади, если бы ты захотел».

Поскольку обращение в другую веру, в котором, таким образом, обвинялся Евлогий, не каралось смертной казнью, кади приговорил его к ударам кнутом. И Евлогий решился. Возможно, его решимость обусловливалась гордостью, а не смелостью, но в любом случае решение было принято. Евлогий понимал, что для такого человека, как он, лучше подтвердить принципы, которые он проповедовал всю жизнь, кровью, чем подвергнуться позорному наказанию. «Точи свой меч! – вскричал он. – Отправь мою душу Творцу! Но не думаю, что я позволю кому-то разорвать мою плоть кнутом!»

После этого он обрушил поток оскорблений на пророка. Евлогий ожидал, что его немедленно осудят на смерть, однако кади, уважавший его, как законно избранного примаса Испании, не осмелился взять на себя такую ответственность и отправил его во дворец, чтобы судьбу священника решили визири.

Когда Евлогий вошел в зал заседаний совета, один из чиновников, хорошо знавший его и желавший спасти его жизнь, обратился к нему: «Я не удивляюсь, Евлогий, что безумцы и глупцы легко теряют головы на эшафоте. Но как получилось, что грамотный человек, такой как ты, пользующийся всеобщим уважением, решил пойти по их стопам? Какая муха тебя укусила? Почему ты так жаждешь расстаться с жизнью? Прошу тебя, услышь мои слова. Смирись с необходимостью. Отрекись хотя бы от одного слова, сказанного тобой перед кади, и, клянусь, тебе нечего будет бояться. И все мои коллеги со мной согласятся».

В этих словах были выражены чувства всех просвещенных мусульман. Они больше жалели фанатиков, чем ненавидели их, и искренне сожалели, что, подчиняясь закону, они обязаны казнить тех, кого считают безумцами. Возможно, Евлогий, доселе не выказывавший стремления к мученичеству, которое поощрял в других, и который, в конце концов, был главой скорее честолюбивой, чем фанатичной партии, в тот момент ощутил, что мусульмане не такие уж варвары. Но вместе с тем он знал, что не может отречься от своих слов, не вызвав обоснованного презрения коллег. И потому он ответил то же самое, что отвечали другие мученики, его ученики, в подобных обстоятельствах. И визири с большой неохотой были вынуждены обречь его на смерть. И Евлогия сразу повели на казнь. Он проявил полнейшую покорность. Евнух ударил его по щеке, и Евлогий, в соответствии со словами Евангелия, повернулся к нему другой щекой и предложил ударить по ней. Взойдя твердой поступью на эшафот, Евлогий упал на колени, воздел руки к небесам, тихо прочитал короткую молитву, перекрестился и, опустив голову на плаху, получил последний удар. Это случилось 11 марта 859 года. Спустя четыре дня его судьбу разделила Леокрития. Утверждают, что святая Леокрития (Лукреция) была обезглавлена и брошена в реку на съедение рыбам, но впоследствии все же похоронена в церкви Святого Жене.