Меч и ятаган

Потрясенные и измученные событиями жуткой ночи, они весь день пролежали в лодке, слушая, как волны бьются о скалы. Безжалостное летнее солнце отражалось от воды, поджаривая их в укрытии, словно дичь в печи. Моисей плакал и просил воды. Елена прижимала его к себе.

– Скоро… – шептала она, – скоро у нас будет вода.

Вдоль берега, всего в сотне ярдов от них, то и дело сновали турецкие галеры, не подозревая об их существовании. Где-то на берегу переговаривались люди, но их голоса звучали в отдалении. Время тянулось бесконечно медленно.

С наступлением темноты они тронулись в путь. Час за часом гребли без остановки. Стерли руки в кровь, все пальцы покрылись волдырями и занозами. Кожу саднило от морской воды, голова болела от обезвоживания.

Вскоре после полуночи они заметили в темноте силуэт большой горы.

– Думаю, это Сала-Рок, – отрешенно произнес Фенсу. – По воде нам ближе не подобраться. Наверняка вход в гавань патрулируется множеством галер. Отсюда пойдем пешком.

Фенсу и Коул затопили лодку, наполнив ее камнями на случай, если она снова им понадобится. Все четверо направились в сторону Великой гавани, стараясь перемещаться как можно осторожнее по открытой местности. В темноте они держались друг друга. Фенсу шел впереди, за ним Елена с Моисеем, замыкал шествие Коул. Ослабевшим от голода и жажды, им приходилось часто останавливаться. Они вздрагивали от каждого шороха. За время пути они заметили лишь один костер вдали. Им пришлось идти длинной дорогой, чтобы по возможности оставаться в тени скал. В каждую секунду можно было наткнуться на турецкий лагерь. Совсем близко прошел патруль – слышно было даже шуршание одежды и хруст камней под чьими-то ногами, но видно никого не было. Турки беззвучно шли в сторону залива Бигхи: ни слова, ни даже кашля. Фенсу удерживал остальных на месте еще час после того, как патруль исчез вдали.

Уже светало, когда они добрались до Бигхи, небольшого мыса к северо-востоку от Биргу. Посреди мыса возвышался голый холм под названием Сальвадор. Почти весь мыс был пуст, за исключением ряда турецких палаток в южной части, у входа в залив Калкара-Крик. А наискосок, если смотреть через Великую гавань, горели огни форта Сант-Эльмо. На западе, через залив, виднелась неясная тень форта Сант-Анджело, а слева от него громадный корпус лазарета. Дальше вдоль берега тянулся бастион Кастилии. За ним, на холмах Санта-Маргерита, турки возвели целый город.

Фенсу, Коул и Елена тихо обсуждали, как действовать дальше: попробовать податься к форту Сант-Анджело или выбрать какую-нибудь лазейку вдоль стен Биргу. Фенсу казался потерянным, а Коул плохо знал Биргу. Решение приняла Елена.

– Мы доплывем до ворот у лазарета, – сказала она.

Им предстояло преодолеть двести ярдов по воде, где они в любую секунду могли стать легкими мишенями для стрелков. Елена с беспокойством взглянула на Моисея. Он хорошо плавал, но сейчас казался таким маленьким и хрупким, а в глазах не осталось и следа обычного блеска. Он устал и перегрелся. Но когда Елена спросила, сможет ли он проплыть такое расстояние, Моисей улыбнулся своей задорной мальчишеской улыбкой:

– Спорим, я тебя обгоню!

Рассветало.

– Надо бы переждать день, – заметил Коул. – Они заметят нас, когда мы будем на полпути.

– Если мы останемся здесь, они тем более нас увидят, – возразила Елена. – Мы не проживем еще один день без воды, да и спрятаться тут негде. Надо плыть. Прямо сейчас.

Последнюю сотню ярдов они проползли на животе. Оказавшись в воде, все четверо поплыли через залив. Моисей хотя и храбрился, но был совершенно измучен. Он быстро ослабел. Елена помогала ему как могла, но и ее силы почти иссякли. К ним подплыл Коул. Он схватил мальчика за штаны и потянул за собой. Время от времени он отпускал Моисея, и тот плыл сам, потом Коул снова помогал ему.

Преодолев половину пути, они увидели, как поблескивают на солнце стволы орудий Шиберраса. Внезапно пушки осаждающей стороны открыли огонь небывалой интенсивности по форту Сант-Эльмо. Когда они уже были рядом с Биргу, их заметил часовой, стоявший на стене.

– Люди в воде! – закричал он.

Тогда их увидел и находившийся позади них турецкий дозорный. Несколько стрелков-турок поспешили подняться на холм и начали стрелять. Их калибр был больше, чем у пушек защитников, дальнобойность и точность выше. Турки могли стрелять, не опасаясь пострадать от ответных выстрелов, хотя и находились слишком далеко для метких выстрелов. Ведя огонь по плывущим, они смеялись и делали ставки. Люди в воде не были солдатами. Для турок это была не битва, а лишь тренировка в меткости. Пули от их аркебуз падали в залив, образуя небольшие водные гейзеры прямо рядом с плывущими. Елена услышала звонкий звук и тут же поняла, что это.

– Моисей! – Она в отчаянии кинулась к сыну.

Коул крикнул ей, чтобы плыла дальше.

– Я возьму его! Выходи на берег!