Меч и Крест

На пиру его посадили между Вильгельмом де Скальфо и Рожером из Барневиля, людей, безраздельно преданных Рожеру. Он заволновался, но потом, выпив одну чашу, за ней другую, третью, как-то расслабился и успокоился. И изрядно пьяный Жордан, поздно заметил, как по знаку Рожера, схватили всех двенадцать его ближайших друзей и сторонников.

Жордан попытался вскочить, но Вильгельм де Скальфо, положив ему свою тяжёлую руку на плечо, усадил обратно. А Рожер из Барневиля, вытащил у него из ножен меч, и избавил от кинжала. Жордан пытался вырваться, в панике оглянулся, и за спиной своей, заметил мрачную фигуру Джавада, сарацина, вернейшего телохранителя отца.

Веселье смолкло. В пиршественную залу, держа уже готовые, добела раскаленные на огне железные колья, вошёл палач.

Жордан побледнел, посмотрел на отца, и наткнулся на его суровый, холодный взгляд.

– Пощады не будет! – увидел Жордан в глазах Рожера.

При страшных криках, хрипах и стонах, все двенадцать друзей Жордана, были повалены на пол, и один за другим ослеплены.

– То же, ждёт и тебя! – Жордан не сводил глаз с отца, и видел это в его глазах.

Жордан не сопротивлялся, когда Джавад подхватил его подмышки и подвёл к отцу.

– Бросте его пока в темницу, пусть раскается, помолится, приметь причастие- прохрипел Рожер иссушенным горлом.

– Милость и истина встретятся, правда и мир облобызаются, – сказал епископ Роман слова псалома.

Рожер услышал его, и ещё больше побледнев, устало опустился в кресло.

Он не хотел смерти своего сына, не хотел его казни, и как мудрый человек, желая преподать Жордану урок, обуздал его гонор таким вот образом.

А Жордан, провёл несколько страшных дней в темнице, в ожидании смерти, постоянно молясь, каждый миг прислушиваясь, не идёт ли за ним палач.

Когда он был выпущен на волю, то упав на колени, со слезами на глазах, он поцеловал ноги отца.

Глава пятая

2 июня 1083 года, миланцы и саксонцы Генриха IV, сумели взобраться на стены Рима и овладеть одной из башен.

Римляне не сдавались! В самом городе, на его улицах, началось ужасное сражение. Особенно ожесточённые схватки, шли вокруг и внутри собора Святого Петра.

Григорий VII тоже не собирался сдаваться. Подобрав рясу, маленький и тучный, быстро, быстро перебирая своими коротенькими ножками, он бежал из Латеранского дворца в неприступный замок Святого Ангела, где и приготовился к осаде.

– У меня ещё есть войска, есть сторонники… Посмотрим, чья возьмёт, – устало хрипя, Григорий VII повалился на приготовление для него ложе. А мозг его, не отпускала мысль – придёт ли на помощь ему Гвискар? Только на него, и оставалась вся надежда. На него и на Бога.

– На тебя Господи уповаю, не оставь раба Твоего, в милости Своей.

Бои в Риме постепенно затихли. Теперь Генрих, мог бы провести и коронацию, его папа Климент III, с радостью готов был провести обряд и возложить на его голову имперскую корону.

– Но…

В его руках был только Ватиканский холм и правый берег Тибра. Остальной Рим, продолжал хранить верность и поддерживать Григория VII. Если раньше, он только и называл Григория VII узурпатором и выскочкой, то теперь, он готов был признать его верховенство.

– Но только в делах духовных! Все остальные спорные вопросы, я готов передать на обсуждение церковного собора. Передайте ему, что я прошу только, чтобы он снял с меня отлучение и короновал императором, – говорил Генрих, отправляя своих послов к Григорию VII.

Он понимал, что коронация, проведённая Климентом III, не будет признана многими, пока Григорий VII жив и находится в Риме.

Многим сторонникам Григория VII, казалось, что это достойный выход из создавшегося положения.

– Это никак не уронит папского величия, Ваше Святейшество.

Но Григорий VII, был непреклонен.

– Нет! Мы будем уповать на милость Господа, и мы победим! Я не собираюсь идти на уступки, еретику и богохульнику Генриху!

Его сторонники, на коленях умоляли папу, принять предложения короля Германии.

– Нет! Если он хочет мира, то он должен убраться из Рима! Пусть сложит с себя королевский сан, которым недостойно владеет! А собор, соберётся в ноябре, и обсудит, все его нечестивые деяния и преступления!

Как и было намечено, церковный синод собрался в ноябре, в соборе Святого Петра. Генрих шёл на уступки, он поклялся, что не помешает ни одному из епископов, хранящих верность Григорию VII, прибыть в Рим.

Но со своей стороны, Григорий VII, рассылая из замка Святого Ангела грозные буллы и указы, приказал не допускать на синод никого из епископов, сторонников Генриха, которых он отлучил.

Таким образом, намечаемый синод превращался в фарс, на котором бы Генриха обвинили во всех смертных грехах, и где он, не имел бы возможности защищаться и оправдаться.

Генрих взбесился. Архиепископ Лиона Гуго де Ди (племянник герцога Эдда Бургундского), епископ Комо и епископ Лукки Ансельмо II (племянник папы Александра II), ярые сторонники Григория VII, не были допущены на синод. Папский легат из Остии Одо де Шатильон, был брошен в тюрьму.