Меч и ручка

– Сантьяго, вы отвечаете за отключение механических стражей. Вильяреал, ты прикрываешь. Если Сантьяго потерпит неудачу, закончишь начатое. Понятно?

– Да, – сказал мужчина рядом с Дарио. Он был старше и выглядел до спокойствия уверенным в своих силах. – Пора признаться, профессор. В чем секрет, отключающий этих тварей?

Судя по акценту, мужчина был каталонцем. Дарио почувствовал прилив тоски по дому. Теперь, когда у него не было никакой гарантии, что он переживет этот день, Дарио внезапно проникся любовью к Мадриду. К Барселоне. К еде и специям, по которым он даже не скучал до этого момента.

Он прочистил горло и сказал:

– Если это львы или сфинксы, то выключатель будет под рукой, тут, – он указал пальцем на свою подмышку. – Большинство механических стражей, что построены с лицами людей или животных, имеют выключатели тут. Но к сожалению, не все. Так что будьте осторожны. Подберитесь поближе и нажмите на кнопку как можно скорее, а потом тут же прочь. Это единственный способ. – Дарио стало нехорошо, когда произнес все это. Он только что солгал мужчине, причем с улыбкой.

Вильяреала его слова не убедили.

– Я видел, как эти твари убивают людей быстрее, чем екнет сердце. Насколько быстро надо двигаться?

Дарио пожал плечами.

– Ну, если вы не успеете, то поймете.

– Не смешно, Ваше высочество.

– Вы напоминаете мне моего друга.

– У вас есть друзья?

– О, ну теперь точно напоминаете его. – Дарио задумался, где сейчас Брайтвелл. Скорее всего, валяется в теплой, уютной постели, если медики убедили его отдохнуть. Все с ним будет в порядке. Джесс всегда выживал. Думать о Джессе оказалось приятнее, чем размышлять о своих собственных поступках. Но ведь все это было волей случая. Дарио надеялся, что ему не придется наблюдать, как стражи рвут людей на части. – Удачи, Вильяреал.

Вильяреал медленно кивнул:

– И вам тоже. – И направился к двери.

– Рано, – сказал Мондрагон. – Наши лазутчики изучают обстановку. – Он открыл маленький глазок сбоку, а затем заглянул в Кодекс. Написал несколько слов. Насколько Дарио мог судить, у Мондрагона был план близлежащих улиц. Он внимательно его изучил. Когда от лазутчика пришел ответ, Мондрагон прочел его и нахмурился. – В здании, что вы указали, заперты ворота, – сказал он. – И внутри тишина, насколько мой человек может судить. Выглядит все заброшенным.

– Ну разумеется, – сказал Дарио. – Так и должно быть. Стража все оцепила. Никто не входит и не выходит. Даже другие солдаты.

Он заглянул в собственный Кодекс, взял стилус и написал сообщение. Это было совершенно безобидное послание, адресованное совершенно анонимному Кодексу, который был тщательно удален из системы не кем иным, как самим Верховным скрывателем. Дарио тщательно следил за высотой букв и дополнительными завитками на их концах.

Он написал: «Сложный сегодня в Александрии день, а еще гроза приближается. Молись за нас».

Переводился этот шифр так: «Я на месте. Готовьтесь».

Ответ последовал молниеносно, хотя почерк оказался очень уж неразборчивым, чтобы различить в нем шифр как следует: «Готов».

Сигнал последовал секунду спустя, – но не из Кодекса, а от чьего-то крика, сопровождаемого выстрелами. Дарио захлопнул книгу, убрал в футляр и посмотрел на Мондрагона:

– Нам пора выходить.

– Как только мы узнаем, что…

– Сейчас! – рявкнул Дарио и распахнул дверь.

Он выскочил наружу, и остальные последовали за ним. Мондрагону это не понравилось, Дарио видел, но опять же, этот Мондрагон оказался чертовски умен. Он, скорее всего, пытался понять, что происходит и как он потерял позицию лидера.

Дарио не стал давать ему время на раздумья.

У одного из испанских шпионов было распылительное устройство, с помощью которого тот распределил тонкую густую струю «греческого огня» на замок ворот; устройство было одноразовым, потому что оно самоуничтожилось в процессе, и мужчина отбросил пустой патрон, когда пинком распахнул железные ворота. Те со скрипом открылись, и Дарио услышал крики, вопли, а также выстрелы еще отчетливее. Звуки доносились из главного здания, которое построили из толстого камня, с узким вентиляционным отверстием под крышей, но без видимых окон. Двери были закрыты, и когда Дарио попробовал открыть их, они оказались еще и заперты на замок. Дарио махнул рукой, и тот же шпион, который ломал ворота, достал еще одно распылительное устройство. Замок расплавился, и ворота распахнулись от еще одного пинка.

Внутри была настоящая зона боевых действий. В первое мгновение Дарио не мог поверить своим глазам, хоть и знал, чего ожидать; сфинксы, что охраняли здание, рвали на части мужчин и женщин, которые должны были стоять настороже. Некоторых сфинксов уже вывели из строя или отключили; двое оказались наполовину расплавлены от горючих бомб с «греческим огнем», и пока Дарио приходил в себя, еще один из сфинксов с грохотом остановился посреди движения и, пошатнувшись, упал.