Меч истины (СИ)

- Но это я виноват. Я так нёсся сюда, что мальчишка решил, будто мне грозит опасность. Простите его. Может быть, моё заступничество и ваша снисходительность заставят его обратиться к Господу!

Боже Всемогущий, давно ли я научился так легко и спокойно лгать? Да, ведь у меня был самый лучший учитель. Он доподлинно видел Сатану! Догадываюсь, где!

Преосвященный пристально посмотрел мне в глаза. Взгляд его понемногу смягчился.

- Возможно, ты прав, дитя моё. Ты доставил мне много беспокойства, но всё же вернулся в лоно церкви. Это наполнило мою душу радостью. Я готов выполнить твою просьбу. Негодного мальчишку просто выпорют. Он немало стоил нашей общине. Мы не можем себе позволить швырять серебро на ветер.

Выходя за двери, я не посмел оглянуться, чтобы в последний раз посмотреть на умирающего человека по прозвищу Меч.

*

Дождавшись темноты, я перелез через низкую каменную ограду монастыря. Болело всё тело, особенно помятые наёмниками руки, но я как мог быстро побежал в сторону знакомого дома. Добравшись до него, я заглянул в окно кухни, для чего пришлось влезть на перевёрнутое ведро. Я медлил, хотя медлить было нельзя. По своему малодушию я боялся встретиться с Аяной. Ибо не мог сказать ей о смерти мужа. Я из последних сил молился о том, чтобы это был Лугий. Легче было стерпеть любые побои, только бы не смотреть в глаза женщины моими стараниями ставшей вдовой!

Из моей груди вырвался короткий вскрик, когда я почувствовал, как чьи-то твёрдые, как железные крючья, пальцы схватили меня сзади.

- Ах ты, гадёныш! Да я тебя сейчас, будешь знать, как репу воруют! - прошипел мне в ухо знакомый голос.

- Томба, это я, Давид! Отпусти меня!

Чернокожий Голиаф разжал свою хватку.

- Смотри-ка, правда, ты! Где же ты был? – удивился он и добавил шёпотом, – А у нас несчастье – Визарий пропал.

- Где галл, Томба? Мне срочно нужно с ним поговорить.

Но великан продолжал, словно не слышал моего вопроса.

- Три дня назад получил от кого-то послание. Никому ничего не сказал. Мы думали, его кто-то нанял, да только вчера Лугий обнаружил, что меч лежит в сундуке …

- Томба! – возопил я шёпотом. – Мне нужен галл!

- Так я и говорю: Лугий решил, что какой-то разбойник решил ему отомстить. Маго, что ли? Вроде бы Визарий слишком много знал о его делишках. Вот он и ищет этого Маго во вчерашнего вечера. Так что его дома нет.

- Спаси тебя Господь, Томба, - быстро проговорил я и бросился прочь.

- Куда ты? Ночью на улицах опасно! Вернись Давид! – кричал мне вослед Томба.

Если галла не окажется у «Ключа Диониса», то я обегаю весь город, но найду его!

Я буквально налетел на Лугия, на пустыре у таверны. Галл притаился в кустах и наблюдал за крыльцом, освещённым тусклым светом единственного подслеповатого фонаря.

- Ага! Кто это у нас здесь? Раб Божий! – прошипел он, хватая меня за плечи. – И что это мы делаем в столь поздний час в таком богопротивном месте?

- Я… тебя… искал, - тяжело дыша от долгого бега и страха, прохрипел я, и, не делая пауз, принялся рассказывать историю своего предательства.

Сначала галл выпустил меня из рук, потом вся его фигура стала деревенеть. В конце он спросил только:

- Где сейчас Визарий?

У меня язык прилип к нёбу. Я смолк и опустил голову.

- Где сейчас Визарий?!! – громовым голосом вскричал Лугий, и в крике этом прозвучало такое отчаяние, что я понял: мне не придётся искать ту злополучную осину, я умру прямо здесь, как только скажу ему последние слова. Тем не менее, я поднял голову.

- Он умер. Прокл приказал убить его.

Галл застонал, скрипнув зубами. Потом провёл ладонью по лицу.

- Будь ты проклят, лицемерный щенок! Становись на колени, - сдавленно проговорил он. – Я убью тебя и останусь жив, потому что ты виновен в самом грязном преступлении. А потом я найду твоего епископа и убью его тоже.

- Нет, остановись! – вскрикнул я. – Прежде чем убьёшь меня, выслушай, что тебе следует знать. Прокл замыслил извести всю семью Визария. Ты должен спасти их и спастись сам. Визарий хотел этого. Возможно, утром за вами придут, чтобы отвести к епископу. Они постараются сделать это быстро, особенно после того, как увидят, что моя келья пуста. Ты должен увести женщин и детей, пока не поздно. Торопись, пусть хоть ребёнок Визария будет жить. Я не могу сделать для него больше.

Лугий молчал. Пальцы его судорожно сжимались на поблёскивающей рукояти меча. Я опустился на колени.

- Я с радостью приму твой удар, потому что я – предатель. Но помни о том, что сказал тебе перед смертью. Верь мне! Мы исповедуем разную веру, но, согласно моей, человек, находящийся при смерти, не может лгать.

Он продолжал стоять надо мною, как ангел возмездия. Я глубоко вздохнул, закрыл глаза и стал молиться, благодаря Господа за то, что отвёл меня от самоубийства. Я долго молился, а благодетельная смерть почему-то медлила. Открыв глаза, я обнаружил, что на пустыре кроме меня никого нет.

Я был недостоин отпущения…

*