Меч Шаннары

Паланс уставился на него невидящим взглядом, потом медленно помотал головой и развернулся к двери. Балинор едва сдержался, чтобы не наброситься на мерзавца Стенмина и не прикончить его раньше, чем подоспеют стражники. Но пока он сомневался, поможет ли это брату и спасет ли его самого, драгоценное время ушло. В камеру уже входили братья-эльфы под охраной стражников, нерешительно остановились на пороге, потом подошли к своему товарищу. Неожиданно Балинор вспомнил, что брат говорил о принце из крошечного южного королевства, который спас Ширл. Это же Менион Лих! Но как он оказался в Каллахорне?

Стражники повернулись к выходу, следом шел молчаливый Паланс, его лицемерный опекун в красном облачении заботливо поддерживал принца под локоток. Внезапно мистик остановился и развернулся к узникам, слабая улыбка искривила его поджатые губы, голова чуть наклонилась набок.

— На случай, если мой король забыл упомянуть, Балинор… — медленно проговорил он с ненавистью. — Стражники с Внешней стены видели, как ты разговаривал с неким Шилоном, бывшим капитаном Пограничного легиона. Он пытался сообщить о твоем… э-э-э… затруднительном положении, когда его задержали. Теперь он в тюрьме и вряд ли будет впредь докучать нам. Дело закрыто окончательно, и о тебе тоже со временем забудут.

Балинор почувствовал, как внутри что-то оборвалось. Если Шилона схватили прежде, чем он успел встретиться с Гиннисоном и Фандвиком, собирать Пограничный легион будет некому и никто не обратится к народу от его имени. Далекие друзья не знают о его заточении, и даже если они заподозрят неладное, то будут лишь теряться в догадках и никогда не узнают всей правды. Об этом древнем подземелье известно немногим избранным, и вход сюда надежно укрыт от посторонних глаз. В горестном молчании трое узников смотрели, как стражники ставят на пол у двери небольшой поднос с хлебом и кувшином воды и выходят в коридор, унося с собой все факелы, кроме одного. Последний факел был в руках Стенмина, мистик злобно усмехался и держал его перед сгорбившимся Палансом, дожидаясь, пока тот выйдет вслед за дюжими стражниками. Но принц отчего-то медлил, не отрываясь, он смотрел на гордое, отрешенное лицо брата в красноватых отблесках от неверного света и на глубокий шрам через всю щеку, который казался черным и уродливым в полумраке подземелья. Несколько долгих минут братья молча смотрели друг на друга, а потом Паланс снова, медленно и неуверенно, пошел к Балинору, стряхнув с себя руку Стенмина, который попытался удержать его. В полушаге от брата он остановился, все еще не отрывая испытующего взгляда от сурового, словно высеченного из гранита, лица Балинора, как будто пытался впитать его твердость и решимость, которых так недоставало ему самому. Потом неуверенно поднял руку, застыл на мгновение и положил ладонь на плечо Балинора, крепко сжав пальцы.

— Я хочу… понять, — прошептал он почти в полной темноте. — Я хочу узнать… Ты должен помочь мне…

Балинор молча кивнул и осторожно накрыл могучей ладонью руку брата. На миг им обоим показалось, что детская дружба вернулась. Затем Паланс отвернулся и быстро вышел из камеры, встревоженный Стенмин кинулся следом. Тяжелая дверь закрылась, скрипнув древними петлями, лязгнули железные засовы, и трое узников снова остались во тьме. Удаляющиеся шаги медленно растворились в тишине, и вновь потекло томительное ожидание, но теперь надежда на спасение казалась еще более далекой и несбыточной.

Темный силуэт отделился от стены черных деревьев пустынного ночного парка под высоким пролетом моста Сендика и беззвучно метнулся в сторону дворца Букханнов. Быстрыми уверенными прыжками мощная невысокая фигура преодолела низкие изгороди и заросли кустарника, сплетенные меж величественных ильмов, пара внимательных глаз изучила стену, которой были обнесены королевские земли, высматривая в темноте ночные патрули. Над парком, рядом с коваными железными воротами, в которые упирался мост, стояло несколько стражников, в свете факелов были хорошо видны изображения соколов на их мундирах. Скрытая темнотой фигура проворно вскарабкалась по отлогой насыпи к мшистым, увитым плющом стенам и растворилась в тени.

Оставаясь невидимой, она начала уверенно продвигаться вдоль стены в сторону от главных ворот и неровного света факелов. Затем бледный свет луны выхватил у западного крыла темный силуэт, когда непрошеный гость, крепко уцепившись за длинные плети плюща, бесшумно подтянулся к краю стены. Осторожно высунув голову над каменной кромкой, он всмотрелся вниз, в пустынный дворцовый сад, наметанным глазом высматривая опасность. Убедившись, что стражников поблизости нет, он мощным рывком подтянулся на стену, легко преодолел ее и с глухим стуком приземлился среди цветов.