Меч Тристана

Под ними раскинулся удивительный город среди лесов и озер, и в самом центре его высился огромный, величественный и сказочно прекрасный замок. Да, это именно его принял Иван за дворец Дудаева в первые минуты своего появления здесь. Но уходящий под облака мраморный шедевр был, конечно, не чета главному грозненскому зданию. Дух захватывало от его красоты.

— Здорово! — выдохнул Иван. — Ё-моё! Да мне здесь нравится!

— А чему ты удивляешься? — улыбнулся зеленоглазый Мырддин. — Я и не сомневался, что вы полюбите этот мир. Это же Авалон, Эдем, Парадис. Его нельзя не любить.

Может быть, только в этот момент Иван наконец понял, где он.

* * *

А во дворце не оказалось горячей воды. В номере «люкс» шестизвездочного райского отеля краны хрипели, булькали и с противным свистом втягивали воздух, как в московской квартире в начале лета, когда только соберешься все перемыть и перестирать перед капитальным отъездом на дачу, а тебе вешают объявление на дверь подъезда: «В связи с плановой профилактикой коммуникаций и опрессовкой бойлера…»

Они оба долго и весело хохотали, крутя вентили и нажимая наугад еще плохо изученные кнопки.

— Слушай, а давай не мымшись! — заговорщицким шепотом предложил Иван.

— Ну уж нет! — возмутилась Маша. — Даже там, в средневековье, на корабле, в лесу, в этих закаканных замках — везде я находила теплую воду, а здесь, в раю, буду как свинья… извини!

— Ладно, — решился Иван, — я полезу под холодную.

— А я пока согрею себе на газу, — заявила Маша и пошла в комнату.

— Эй! На каком газу? Мы же не в квартире! — дошло вдруг до Ивана.

Он уже стоял под душем и теперь высунулся в холл, любопытствуя, куда же собирается Маша.

— Чем ты думаешь воду греть? Кипятильником? У них же здесь совсем другая система.

— Разберусь, — откликнулась Маша. И тут в дверь постучали.

— Войдите, — распорядился Иван, перекрикивая шум падающей воды.

Конечно, это был Мырддин. Он заглянул в обе комнаты, в ванную, спасибо, в туалет не полез и глупо спросил:

— К вам можно?

— Нельзя, — сказала Маша. — Мы собирались предаться утехам известного рода.

— Успеете, — заверил Мырддин.

— Успеем?! — свирепо переспросил мокрый Иван, выходя из душевой и яростно растираясь полотенцем. — А этот ваш райский дворец, что, при советской власти строили?

— Вы про горячую воду? — невинно поинтересовался Мырддин. — Чепуха. Просто к вашему приезду готовили особый режим подачи травяных настоев и специальных смесей из целебных источников. Ну, не уложились чуть-чуть, бывает.

— Бардак! — проворчал Иван.

— Бардак позже будет, ребятки. Я же сказал: успеете. А сейчас давайте сядем и поговорим спокойно.

Иван смирился, обмотал полотенце вокруг бедер, взял сигарету и опустился на краешек дивана. Маша тоже закурила, вооружившись большой хрустальной пепельницей и забравшись с ногами в глубокое мягкое кресло. А Мырддин набил вишневую трубку и в своей излюбленной манере принялся ходить по комнате.

— Неужели у вас нет ко мне никаких вопросов? — удивился он наконец воцарившемуся молчанию. — Неужели теперь вас только горячая вода и волнует?

— Отчего же? — сказала Маша. — Вопрос номер один. Как любил говаривать наш общий знакомый Зига. В этом вашем Эдеме жить вообще можно? Или это так, плод чьей-то иллюзии, эфемерный сгусток бытия?

— Эфемерный сгусток бытия… — раздумчиво повторил Мырддин, как бы смакуя этот изящный оборот. — В каком-то смысле, Маша, все в этом мире эфемерно. И в этом, и в других мирах. Но я понимаю, о чем вы спрашиваете. В Эдеме или иначе — на Втором Уровне Бытия можно жить долго и счастливо. На этой планете живут миллиарды миллиардов людей, и многие, очень многие из них остаются здесь навсегда, потому что для подавляющего большинства движение возможно только вперед, а им вперед не надо. Им здесь хорошо. Для других, которым надо, этот мир — просто пересадочная станция, трамплин на новые уровни.

— Так, так, так, — проговорил Иван, — но вы же, помнится, обещали, что мы вернемся назад, а не на новые уровни.

— Видите ли, Ваня, вы же очень неглупый человек и должны понять, что в полном смысле возвращение назад невозможно. Маленькая тонкость заключается в том, что пресловутую машину из хрусталя и меди, которая скользит туда-сюда по эпохам, нам сконструировать так и не удалось. Все оказалось несколько сложнее…

Он опустился в кресло, дымя вокруг себя, как Дракон Острова Эрин, потом снова встал и заходил из угла в угол.