Меч в ножнах из дикой сливы

Правящая семья клана Чу Юн явилась в полном составе. Узнав о том, что Чу Юн подтвердил участие в Совете, Шуньфэн предположил, что увидит одну Чу Чжунай, как обычно; точно не ее тихого брата и уж тем более не деспотичного отца. Однако вот они, все трое, и все настолько похожие между собой, насколько и разные. Одинаковые зеленые с красной искрой глаза потомков Красной Птицы: яркие, блестящие у Чу Чжунай, более светлые, спокойные у Чу Хэпина и по-старчески выцветшие у главы; одинакового покроя ханьфу из узорчатой ткани: темно-красные у главы и его сына, ярко-зеленый у дочери; а вот выражения лиц отличались. Чу Чжунай смотрела с вызовом, чуть скривив губы, ее брат робко озирался, а Чу Мидянь удерживал на лице высокомерную маску, из-под которой нет-нет да и проглядывал страх. Очень интересно… Чего же может бояться всесильный глава, запугавший собственного сына до полусмерти и сделавший невыносимой жизнь дочери?

Шуньфэн никогда не замечал за собой умения читать в чужих душах, но чужая издерганность приковывала взгляд не хуже алых одеяний. Он знал, что не один заметил ее – мать рядом словно подобралась, вмиг став похожей на готовую к броску пантеру.

Бегло осмотрев зал, Чу Мидянь поспешнее необходимого проследовал к своему месту и взгромоздился на сиденье. Сын встал за креслом – явно не столько из почтения, сколько из желания не привлекать к себе внимания, а Чу Чжунай уселась на ступеньках возвышения с независимым видом. Янь Хайлань, вначале обжигавшая новоприбывших раздраженным взглядом и, казалось, готовая на них броситься, словно бы расслабилась и принялась демонстративно разглядывать свои парные серебряные браслеты с ветками кораллов; лицо Хань Даичжи вновь стало ледяным и равнодушным; лишь Чжао Шаюй спокойно встретил косой взгляд Чу Мидяня и слегка кивнул в знак приветствия.

У Иньлин вошел в зал с порывом прохладного ветра и легкой улыбкой, в сопровождении двух адептов, готовых в любой миг подхватить выздоравливающего, но еще не окрепшего главу. Поднялся к своему месту и, развернувшись, вежливо поклонился.

– Уважаемые гости, назначенное время уже наступило, однако прошу вас проявить терпение. Представители клана Вэй Далян задерживаются, начинать же без них будет неразумно.

– Неразумно с их стороны опаздывать, – проскрипел Чу Мидянь и желчно добавил: – Молодое поколение совершенно не уважает правил и приличий. Впрочем, чего еще ждать от выросших в степях ветрогонов?

– Я прекрасно понимаю ваше негодование, глава Чу, – улыбка У Иньлина не дрогнула, – однако должен напомнить, что в Башне Ветров уважают всех гостей и всем готовы пойти навстречу в случае затруднений. Многие из присутствующих здесь принадлежат к молодому поколению, включая этого скромного заклинателя, – он приложил руку к груди, – и я совершенно уверен, что ваши слова продиктованы исключительно беспокойством об отсутствующих.

Чу Мидянь смерил У Иньлина взглядом, где поровну было презрения и подозрения, но промолчал. Его дочь чуть слышно хмыкнула.

Примерно кэ все было спокойно. У Иньлин переходил от гостя к гостю, негромко с ними разговаривая: Чжао Шаюй отвечал односложно, но вежливо; Чу Чжунай и ее отец ограничились парой жестов; Чу Хэпин, к которому У Иньлин обратился с сердечной улыбкой, вздрогнул, дернулся было назад, но все же очень тихо произнес что-то и неуверенно кивнул; даже Хань Даичжи сказал молодому главе несколько слов, учтиво склонив голову.

Адепты У Минъюэ у кресла главы внезапно, как по команде, вскинули головы, будто услышав что-то, затем пробежали к дверям в зал и распахнули их.

– Приветствую друзей на тропе совершенствования! – раздался веселый голос, и порог переступил высокий молодой заклинатель в сопровождении пяти или шести адептов. – Прошу прощения за задержку, но погода решила, что легкая буря куда интереснее ясного неба, – пришлось лететь кружным путем.

– Истинно совершенствующемуся никакая погода не помеха, – фыркнул Чу Мидянь, прежде чем У Иньлин успел вставить хоть слово. – Вам стоит усерднее тренироваться.

– О, глава Чу, и вы здесь! – голос вновь пришедшего был все таким же мелодичным и певучим, но Шуньфэну вдруг померещился охотничий сокол, замерший перед броском на беспечно жующего траву зайца. – Не ожидал, что мое опоздание так вас расстроит. Знай я об этом раньше, обязательно принял бы меры – ведь так приятно увидеть искреннее отношение и услышать полезный совет.

В клане Вэй Далян два главы, братья-близнецы; кто же именно прибыл в Башню Ветров и смеет столь открыто дерзить Чу Мидяню? Шуньфэн повернулся к матери, но та его опередила, прошептав:

– Это Вэй Юншэн, старший из двух братьев. Младший, как я слышала, под домашним арестом за скандал, учиненный в присутствии императора; не могу его осуждать, зная причину. Братья очень похожи и внешностью, и характером, но различить их легко: старший не носит украшений.