Меч в ножнах из дикой сливы

Шуньфэн весело хмыкнул. Под домашним арестом? Впрочем, если предположить, что младший глава хотя бы вполовину такой же, как его брат, этот факт ни капли не удивляет. Да, братья куда интереснее, чем он ожидал… А украшения Вэй Юншэну и не нужны были: настолько он ярким выглядел в своем непривычно коротком – как носят всадники – ханьфу цвета охры, мягких кожаных сапогах с тиснением, красных штанах, то и дело проглядывающих в разрезах по бокам одеяния. Непослушные черные волосы частично удерживал золотой гуань, но они все равно выбивались и клубились за плечами грозовой тучей, в которой отсветами молний поблескивали золотые же цепочки.

– Глава Вэй, добро пожаловать в Башню Ветров! – У Иньлин порывисто поднялся, но тут же чуть слышно охнул и на миг прижал ладонь к боку.

– Глава У, не нужно лишних церемоний! – Вэй Юншэн предупреждающе вскинул ладонь. – Вы и так изрядно постарались. Поблагодарим же предков, придумавших сидеть на собраниях, чтобы вы могли позаботиться о своем здоровье.

У Иньлин благодарно улыбнулся, с осторожностью усаживаясь обратно. Вэй Юншэн направился к своему месту, слева от Шуньфэна, когда Чу Мидянь в наступившей тишине бросил ему вслед:

– Воспитание определенно оставляет желать лучшего. Что за вид, что за манеры…

Шуньфэн вдруг понял, кого ему так напоминает глава Чу: старого озлобленного пса, что уже не может укусить, но и брехать прекратить не в силах. Не лучшее сравнение – уж точно не для наследника великого клана, – но опасаться Чу Мидяня не получалось; он вызывал в лучшем случае жалость… «Впрочем, – напомнил себе Шуньфэн, – матушка учила не терять бдительности с любым противником. Даже умирающий зверь способен на последний бросок; не стоит недооценивать того, кто кажется слабым. К тому же этот человек продолжает удерживать Чу Юн железной рукой, если верить слухам».

Глава Вэй замечания, казалось, не услышал: уселся с достоинством, расправив ханьфу, положил возле себя меч и лишь потом ожег старого заклинателя пристальным взглядом темных, почти черных глаз:

– О, глава Чу так потрясен моим присутствием, я польщен. Надеюсь, время, равное потраченному мной на сборы, вы провели с куда большей пользой. К примеру, вздыхали с сожалением, глядя на море[211]; в землях Минъюэ такие потрясающие виды… Не так ли, глава У? – И снова взгляд, на этот раз шальной и брошенный У Иньлину. Тот поймал его, как волан в цзянцзы[212], и отбил с очаровательной улыбкой, которая лишь неискушенному зрителю могла показаться наивной:

– Определенно, глава Вэй. Я надеюсь, те из гостей, кто не очень торопится, задержатся в Башне Ветров для прогулки по окрестностям: в это время года закаты так прекрасны, будто отворились Небесные сады.

Здесь бы главе Чу и успокоиться, но он с упорством слепца на слепой лошади продолжил:

– К чему задерживаться, если кое-кто из присутствующих занял не свое место? О каком обсуждении и принятии решений может идти речь, если в одном из кланов происходит смена власти, а остальные даже не знают об этом? – И он указал на Чжао Шаюя. Тот вскинул голову, удерживая на лице вежливое недоумение:

– Вы ко мне обращаетесь, глава Чу? Вас что-то смутило?

Чу Мидянь желчно усмехнулся:

– Я еще не настолько стар, чтобы не замечать деталей. О кончине главы Чжао не сообщали, значит, он еще на своем посту, но при этом почему-то послал тебя, хотя все прочие кланы представляют их законные главы. У вас случилась тайная смена власти? Очевидно, нет, иначе регалии главы были бы при тебе. Или вы на своем краю неба вдали от моря[213] посчитали, что подобные действия пройдут без последствий и никто ничего не заметит?

– Фуцинь, если бы ты с таким вниманием относился к делам в собственной вотчине, на нас уже давно снизошло бы благословение Небес! – вмешалась Чу Чжунай, попытавшись, видимо, не самым удачным образом прервать все больше позорящий клан спор. – Может, ты будешь больше думать о нас?

– Не дерзи мне, девчонка! – мгновенно вскипел Чу Мидянь. – Лучше возьми пример с брата, который знает, что надо молчать, когда старшие разговаривают! – Он ткнул пальцем в Хэпина, мгновенно сжавшегося еще больше и попытавшегося спрятаться за спинкой кресла целиком.

«Воистину, в клане Чу Юн только два типа поведения: либо ты на всех бросаешься, либо ты всех боишься», – вздохнул про себя Шуньфэн. Совет все больше походил на балаган.

– Глава Чу, подобные вопросы стоит решать частным порядком, зал Совета – неподходящее место для этого, – снова поднялся У Иньлин, но Чу Мидянь даже не посмотрел в его сторону. Шуньфэн украдкой оглянулся на мать: почему не вмешается она? Ладно глава Хань со своим спокойствием небожителя, но она-то никогда не терпела хаоса и безосновательных заявлений. Однако Янь Хайлань молчала, и вид ее был совершенно непроницаемым. Шуньфэну показалось, что он упускает нечто очень важное.

– Так что? – не унимался глава Чу. – Я жду объяснений от наследника клана Чжао – или все же тайного главы?