Мечтатели

Тут Петр вспомнил и свою собственную жизнь. Какой греховной она была! В своем легкомыслии он был так близок к падению. Его удержало тогда только одно желание — не быть в этом отношении похожим на своего отца.

Петр не видел, с каким мучительным напряжением и страхом все это время барон следил за его выражением лица; по нему легко можно было прочесть его мысли.

— Дорогой барон, — с мольбой сказал Петр, — я уверен, что вы все знаете. Расскажите мне все, чтобы я, по крайней мере, знал, как это случилось. Тогда, пожалуй, мне будет легче смириться.

— Не так-то легко все это тебе рассказать, да мы уже и пришли. Ты ведь еще не завтракал, да и я сразу попрошу молока у твоей матушки. Подкрепившись, мы прогуляемся, и я тебе тогда все расскажу, — вздохнув, ответил инженер.

Старушка Крачинская очень обрадовалась нежданному гостю. Она радушно угощала его, чем только могла. С сочувствием она расспросила барона о болезни его покойной жены. Ей было тяжело видеть такого доброго и милого барина столь одиноким...

19. ДРУГ И ОТЕЦ

Весело было на лугу у Хратских; вся семья собралась вместе. Мужчины косили траву, женщины рвали ее между низкорослыми деревьями и кустарниками. Дети прыгали и кувыркались по склону горы; их радость и веселье были беспредельны. Но все, как один, побросали свои занятия, когда раздался радостный возглас Степана:

— Брат Урсини!

На горе стоял провизор, протягивая руки навстречу Степану.

— Какие вы все прилежные! Бог в помощь! — приветствовал он всю семью Хратских.

— Спасибо! Добро пожаловать, милости просим!

Провизор просил их продолжать, не обращая на него внимания, свою работу; он подождет Степана. Но никто не согласился.

— Мы и без тебя тут справимся, Степан, — сказал Хратский, — проведи господина Урсини к нам домой.

Степан с благодарностью посмотрел на отца.

— Если вы мне уступаете Степана, я вам буду очень благодарен за это, — сказал провизор. — Но к чему идти нам в дом? Здесь так хорошо, давай лучше сядем здесь.

Они сели.

— Как я рад, брат, что ты пришел навестить нас, — говорил Степан, отирая пот с лица. — Ты сдержал свое слово: ведь ты давно обещал зайти к нам.

— Я благодарю Господа, давшего мне возможность быть у вас сегодня.

— Ты ведь останешься у нас на ночь?

— Нет, Степан, это невозможно. Я зашел только взглянуть на вас; мне еще нужно сегодня попасть в П.

— Жаль. Впрочем, это понятно, — поправился тотчас Степан, — когда подумаешь, что дело Божие, начатое там, так нуждается в твоей поддержке. Жаль только, что ты не можешь, как в прошлый раз, провести с нами воскресенье.

— Господь решил иначе, и мне остается только повиноваться Ему, — с улыбкой ответил Урсини. — А как ты, Степан, поживаешь? Когда мы с тобой виделись прошлый раз, ты упомянул в разговоре, что тебе пришлось пережить тяжелую внутреннюю борьбу. Господь помог тебе в ней, но в чем именно было дело, этого ты мне еще не рассказал.

Степан покраснел.

— Да, один лишь Господь помог мне тогда! — сказал Степан и рассказал другу про все, касавшееся Петра, Марьюшки и лично его самого. — Мне очень жаль Петра, из-за меня он потерял Марьюшку. Но чем я могу ему тут помочь?

— Ты тут не виноват, Степан; такова, видно, воля Божия, — успокаивал его провизор. — У Бога много любви в запасе, Он может вложить в сердце Петра и любовь к другой девушке. Господь, несомненно, подкрепит и благословит его, потому что и он вышел победителем из искушения и не захотел похитить твое счастье!

— Ты так полагаешь? — обрадованно спросил Степан. — Я буду просить этого у Господа; Петр ведь так одинок.

— Господь может наполнить детьми и дом одинокого, если на это будет воля Его. В данную минуту Петр уже не так одинок, у него дорогой гость: барон Рейнер приехал со мной навестить его.

— Чтобы увезти его?..

— Нет, он хотел еще раз переговорить с ним.

— Как дивно, однако, водительство Божие! Какое счастье, что Петру предоставляется случай усовершенствовать свое образование. Я думаю, что он никогда не возьмет место на железной дороге. По окончании курса он, вероятнее всего, возвратится опять сюда, чтобы проповедовать здесь Евангелие.

— Я тоже так думаю. Верю, что Петр будет когда-нибудь работником в винограднике Господнем. Но мне нужно обсудить с тобою важный вопрос, Степан.

— Со мной?

— Да. Я знаю, что ты всем сердцем предан Господу. Но любишь ли ты Его настолько, чтобы согласиться на время ради Него покинуть все, даже Марьюшку? Желательно, чтобы и ты подучился, чтобы в будущем мог стать истинным проповедником. Но для этого тебе также нужно на время уехать и поступить в училище.

— Вы это мне предлагаете?! — удивленно воскликнул Степан. — Это было всегда моей заветной мечтою, а последнее время я особенно часто мечтал об этом.

— Итак, ты соглашаешься идти учиться?

— Хоть сегодня, брат Урсини!

— А разлука с Марьюшкой не страшит тебя?