Мёд и немного полыни

Дедушка всегда сидит в кресле, читает газету «Красная звезда». Рана на его ноге не зажила ещё с войны, и ходит он с трудом, опираясь на палку. В груди носит осколок. Операцию делать побоялись: если осколок шевельнётся, заденет сердце. О боях дед не рассказывает. Только выпивает на 9 мая сто грамм фронтовых и надевает пиджак с наградами.

Дедушка постоянно шутит. Не скажешь, что он дни напролёт терпит сильную боль. У него крупные руки с веснушками. Волосы абсолютно седые. Когда я была маленькой, трогала их и удивлялась:

– А почему ты такой белый?

– Сметаной намазался, – смеялся он.

Бабушка всегда рядом с дедом. Старается меня угостить. Однажды я зашла к ним на Пасху:

– Иисус воскрес! А у вас что, крашеных яиц нет?

Бабушка всплеснула руками, отыскала конфеты и насыпала мне в ладонь. Потом пришла соседка и принесла крашенки с куличом.

Теперь я пришла к бабе и деду расспросить об их родословных. Бабушка достаёт фотоальбом. Скажет немного и вздыхает.

– Всего нас было шестнадцать детей. Восемь умерли в детстве. Когда я родилась, сестра Маруся сильно болела. Думали, тоже помрёт. Мне дали её имя. А она выжила. Так нас в семье стало две Марии-Маруси. Единственный брат погиб на войне.

– Это вот мы, сёстры, – бабушка показывает фотографию, на которой запечатлены семь похожих друг на друга темноволосых женщин в платках. – Сейчас только две живы остались.

Я разглядываю чёрно-белый снимок, нахожу бабушку – молодую, стройную, в платье в горошек.

– А это кто? – указываю на фотографию бородатого старика в холщовой одежде. Он отдалённо напоминает моего папу, только худощавый и намного старше.

– Свёкор мой, Алексей Семёнович, – отвечает бабушка.

Она диктует мне имена их с дедушкой предков, и чем дальше, тем имена становятся необычнее: Ульяна, Еумен, Хайя…

Дома я смотрю на альбомный лист, линии, имена и думаю: интересно, что это были за люди. Как они выглядели, чем занимались? Похожа ли я на них хоть немного?

Глава 8 Солдатские письма

Про нас с братом мама говорит:

– Вместе не могут и врозь скучают.

Мы с Жанатом часто ругаемся, но, если надо, защищаем друг друга. Один раз в школе я увидела, что он дерётся с кудрявым старшеклассником. Подскочила, вцепилась тому в шевелюру.

– Ну-ка, иди отсюда, не лезь! – крикнул Жанат.

В другой раз мчалась по лестнице и столкнулась с одноклассником. У меня потекла кровь из носа. Мальчишка убежал. Увидев меня в слезах, брат дал платок утереться и коротко спросил:

– Кто?

Только сказала имя, Жанат исчез. Увидела потом одноклассника с разбитым носом.

Сколько тайн брата я скрыла от родителей: что втихую покуривает, что уронил меня с велосипеда. Было так больно, когда колесо закрутило ногу, но Жанат сказал:

– Пожалуешься, больше с собой не возьму!

И я молчала, не ябедничала. Только положила мамины туфли на пути Жаната, когда он заезжал на мотоцикле во двор. Каблуки отлетели, и брату на несколько дней запретили ездить.

Про Жаната у нас в семье много историй. Маленьким он уехал на попутке в Каратал к Райсе-апа, не отпросившись у родителей. Потребовал, чтобы ему сварили жілік – говяжий мосол с костным мозгом внутри. Подают эту кость с мясом почётным гостям. Апашка сварила.

Потом Жанат засунул палку в трансформатор. Сгорели телевизор и холодильник. Райса-апа посадила моего брата в машину и отправила домой. Говорит, еле сдержалась, чтобы не отлупить. Папа хотел его отругать, но Жанат спрятался под широким подолом платья ажешки.

В шестом классе он упал с мотоцикла, молоденькая главврач зашивала ему ногу, а он над ней подшучивал. Когда был в восьмом, в посёлке начались перебои с отоплением, и учитель спросил на уроке, тепло ли у школьников дома.

– Холодно, разжигаем в зале костёр и греемся, – сказал брат.

– Ого! – поразился педагог

Но когда ученики рассмеялись, до него дошло, что Жанат пошутил. Учитель пошёл жаловаться директору.

Брат не любит читать. Раньше мама заставляла его. Прочитаешь десять страниц – можешь гулять (мне, наоборот, говорят: иди на улицу, хватит портить зрение). Он прикинул, сколько времени занимает одна страница и отсчитывал минуты, глядя в книгу. Когда я узнала об этом, удивилась:

– Не легче ли прочитать?

В девятом классе ему дали задание написать сочинение по книге о войне. Жанат спросил меня, что можно взять. Дала ему книгу Богомолова с надписью на обложке «Иван. Зося». Брат сдал душещипательное сочинение о любви Ивана и Зоси на фронте. Получил пять/два. Он не знал, что «Иван» и «Зося» – это разные повести.

– У нашего Жаната всё в руках спорится! – хвалит внука ажешка.

Это правда. Брат умеет жарить яичницу и делать вкусным творог, водить машину и комбайн.

Но в школе папе постоянно приходилось выслушивать жалобы на Жаната. То школьную форму наизнанку носит, то со второго этажа прыгает.

Когда Жанат получил три двойки за четверть в девятом классе, родители наконец разрешили ему пойти в ПТУ учиться на токаря. В училище брата хвалили. Он сдал на самый высокий разряд. И тут пришла повестка в армию.

После шумных проводов аже на рассвете протянула Жанату чашку молока.

– Ақ жол![69]