Мёд и немного полыни

Следующий день выдался солнечным и тёплым. Таким, как аже.

Позже мама сменила обои в маленькой спальне на жёлтые с белыми блестящими вставками.

– Под цвет её любимых платьев, – пояснила она.

А мы до сих пор называем эту комнату «ажешкина». Когда приезжаю в дом родителей, кажется, что аже выглядывает, как когда-то, в окно. И я, войдя, уткнусь в мягкое морщинистое лицо.

Глава 15 Первый снег

Первый снег в 2021 году выпал рано, в начале октября. Часть деревьев ещё зелёная. В Алматы, где я сейчас живу, так случается.

Мама за две тысячи километров показывает по видеозвонку голые деревья. Удивляется, что снег у нас выпал раньше, чем у них, в Оренбуржье.

Говорю с ней и наблюдаю, как снежинки падают на ладонь. Касаются кожи и исчезают, не успев пожить.

В августовский день 2020-го мы так же долго говорили по телефону с папой. Я шагала по детской площадке, он рассказывал о детстве. О белорусской земле: воткнёшь палку – зазеленеет. О соснах-великанах в Бузулукском бору – обхватить их могут только четверо, взявшись за руки. О том, как всё лето бегали босиком, не хотели обуваться в школу.

2 сентября ему исполнилось семьдесят два. Хотелось рвануть к нему, поздравить вживую – летом не поехали к родителям из-за карантина. Но пришлось ограничиться звонком.

А через три дня я смотрела через экран телефона в испуганные мамины глаза. Папа кашлял, лёжа на кровати:

– Да ерунда, думаете, коронавирус? Я ездил на велосипеде, и меня продуло! Ну Мариш! Разве моя дочь умеет плакать?

Мама волновалась:

– Приехала скорая, а он шутит, на больного не похож! Уехали, сказали лечиться дома.

К субботе уговорили папу пройти компьютерную томографию. Он сам сел за руль «Нивы», поехал в райцентр. Десять процентов поражения лёгких: сначала мы испугались, но потом узнали, что выживают и при девяноста девяти.

В больнице папа лежал в палате с бывшим коллегой-физруком. Ему мы звонили, чтобы поговорить. Папа так и не научился пользоваться видеозвонками.

– Кормят хорошо! – улыбался он. – Болтаем, вспоминаем соревнования, школу. Только сглупили, напились холодной газировки, теперь горло болит. Как там мои внуки?

Через несколько дней папин коллега сказал, что папа будет говорить без видео. Первое, что мы услышали, – хриплое, тяжёлое дыхание.

– Всё хорошо, – просипел папа. – Эх, зря взял трубку, напугал только вас! Не беспокойтесь, завтра поговорим.

Утром позвонила мама. Папу увезли в реанимацию в ковидный госпиталь. Неделю у него был отключён телефон. Узнавать о состоянии разрешалось раз в день. Маме сообщали: «Состояние стабильно тяжёлое». И вешали трубку.

– Мише стало лучше! – зазвенел голос мамы в один из дней. – С аппарата сняли. Нашли знакомую медсестру, она сказала, что он бодро выглядит и попросил айран! Димка или Сергей занесут.

Серёжка с Димкой – папины племянники, они живут в Новотроицке, куда папу отправили. Передали пока магазинный кефир. Решили не ждать, привезти домашний айран чуть позже. Я забеспокоилась: вдруг кефир будет холодный и у папы снова заболит горло?

21 сентября папы не стало.

Пап, твоя дочь так и не научилась не плакать. Я, как и обещала тебе, пишу книгу – про аже, про вас с мамой. Про огромные сосны, Колтубанку, про Урал. Знаю, ты бы хвастался, как тем чайником-верблюдом, который я привезла из Душанбе: «Моя доченька умница!»

Сейчас всё, что было в том прощальном году, кажется значимым и знаковым. Фотографии, где ты сидел на семейных торжествах с пирогами, – мама снимала на память. Твои слова: «Больше к вам, наверное, не приеду, тяжело».

Мы впервые прожили без тебя наши дни рождения и Новый год. Ты всегда поздравлял нас первым, теперь мама звонит одна.

Мы смеялись, когда, стоило маме отъехать на сто метров, ты ей звонил:

– Всё нормально?

Когда одна из наших родственниц собралась замуж, в семье начали возмущаться по поводу жениха.

– Он не казах! – воскликнула тётя.

– Но дядя Миша тоже не казах! – парировала девушка.

– Таких, как Михаил, один на миллион! – вздохнула тётушка, и свадьба состоялась.

А троюродная сестра привезла в посёлок подрастающую дочь: показать тебя.

– Чтобы знала, какие бывают настоящие мужчины, – сказала она.

Мама рассказывает, как много лет назад, сильно заболев, она переживала:

– Вот лежу ночью и думаю, что будет, если умру. Ажешку вы заберёте или Жанат. А Мишу решила женить.

– На ком?

– Вот и я думала: на ком? Перебирала знакомых женщин, так никого и не нашла, кому смогу его доверить. Утром рассказала Мише, а он смеётся.

Пап, этим летом я увидела Жаната, сидящего на твоём месте, и впервые поняла, что такое «упало сердце». Сердце, и правда, ухнуло в живот. Вы стали так похожи.

Ты часто говорил маме:

– Как хорошо, что ты читаешь намаз!

Словно знал, что только вера поможет ей пережить разлуку с тобой.

Внуки вспоминают тебя каждый раз, когда поймают большую рыбину, сделают новый спортивный трюк, если случается что-то важное для них: вот бы аташка обрадовался!

А я, проходя досмотр на границе, по привычке смотрю за шлагбаум, где ты нетерпеливо вышагивал, приехав на час раньше.