Медбрат Коростоянов (библия материалиста)

Мне стало интересно, перед кем так старалась в мою пользу Ульяниха, и я обернулся, для устойчивости ухватившись за дверной косяк. Рядом с расплывчато-рыхлой фигурной кляксой Ульянихи тонким очертанием выступал самый желанный для меня силуэт. Лидка, и не одна, издалека, с оборотной стороны хозяйского дома, от загончика с курами и петухом, донесся восторженный детский писк. Значит, пришла с Глафирой. Значит, постеснялась сама. Значит, это что-то значит. На более длинную цепь умозаключений меня не хватило.

Сирота Ульяниха многозначительно удалилась. Показать Глафире, как кормят цыпляток, свои внуки за семью морями, хоть какое утешение. Наши разговоры ее не волновали слишком. Чего надо, доскажет от себя соседкам, полет фантазии над серой повседневностью. А мы с Лидкой присели на крыльцо, она была в чем-то, вроде джинсового комбинезона с открытой спиной, потому без всякой брезгливости расположилась на верхней ступеньке, будто наждачной бумагой, покрытой слоем крупной уличной пыли. Я не успел даже предложить ей затертый огрызок фанеры, как раз для таких случаев. Сел рядом, стараясь дышать по преимуществу в сторону. Хорошо хоть духами от меня не несло, Галочка и дезодорантами пользовалась редко, разве брила подмышки и посыпала отчего-то детским тальком, по ее мнению, так выходило и дешевле, и гигиеничней. А вот Лидка! Опять окаянные «Маже нуар», сводившие меня с ума, и аккуратные стопы в открытых шлепанцах, красный лак на крохотных, гладких пальчиках. Никакие жаркие прощания здесь не могли облегчить мое страдальческое положение. И еще деньги. Нечистые деньги в заднем кармане летних, по-армейски зеленоватых брюк. Вторых приличных, понимай – аллюзия на Марка Твена: по сходству фразеологии можно было судить о богатстве моего гардероба. Расшибусь, но верну. Иначе, без такого обещания, не было у меня сил взглянуть на Лидку. А она говорила все это время. Жаль, что нехорошо вышло, она, наверное, подвела, оттого, не пришла сразу, не зная наперед, захотят ли ее видеть.

– Ну что вы, Лидочка, это меня извините. Я должен был сразу перед вами…, кхм, но не знал адреса. И неловко без приглашения. Тоже ведь боялся, захотите ли видеть, – все еще сбивчиво в сторону поплелся я по словесным ухабам. – А неприятностей никаких. У нас случается. Пьяницы, наркоманы. Думают, в дурдоме аптечный склад или филиал винзавода. Наплюйте и забудьте. Только угостить вас нечем.

В каморке у меня и впрямь было шаром покати. За отсутствием холодильника портящиеся продукты я не держал, а непортящиеся в преддверии скорого отъезда не приобрел впрок. Но Лидке, кажется, не требовалось.

– Спасибо, мы кушали, – успокоила она меня. – Мы гуляли и по дороге зашли. Хотите, завтра погуляем все вместе? Глафира обрадуется, со мной ей скучно, а с местными детьми я не разрешаю. Ее мальчишки на площади побили из-за трещотки. Наверное, хотели отобрать.

Завтра гулять! Да я и не мечтал. И правильно. Завтра, в это время я буду далеко. Честно признался:

– Я не смогу, – ох, как мне хотелось все отменить. И деньги в кармане. Пусть чужие. Я был готов на любую подлость, но готов только в мыслях. На деле знал, все равно ничего не выйдет.

– Вы дежурите в ночь? Или как это называется? – легко и без обиды спросила она.

– Так и называется. Но я не дежурю, я уезжаю. Ненадолго, – хоть бы поверила!

Лидка поверила сразу. И как-то так не нарочно вышло, что я все ей рассказал. Ну, официальную версию. Просто пугать не хотел. О бальнеологической методике и посещении института Сербского.

– А где вы будете жить в Москве?

– В общежитии, наверное, – я действительно собирался. У знакомого вечного студента в ДАСе на Шверника, впрочем, кажется, уже аспиранта второго года.

– Вот еще, глупость какая! Я вам дам ключи от квартиры, – заявила Лидка решительно. Я и позабыл, что она постоянно прописана в Москве. – И не пререкайтесь. Мне тем более помощь нужна.

– Какая? – я подавился собственным дыханием. Пререкаться мне не хотелось, наоборот. Но от неловкости слабо верилось.

– Мужская. Душевая кабина барахлит, три раза был сантехник, сволочь, каких мало. Совсем сломал, – в ее голосе была искренняя досада и беспомощность. – Мне необязательно, чтоб вы сами чинили, там возни. Но если бы дали ему по шее и заставили переделать…

– Я могу. В смысле и то и другое. Лучше другое. Я рукастый, – более-менее, но хотелось подать себя.

– Да? – Лидка оценивающе уточнила. – Наверное. Только если…

– Если – дам по шее и заставлю переделать, – успокоил я потенциального работодателя-хозяйку.

Мы еще немного посидели, Лидка вкратце рассказала мне, как лучше доехать от вокзала на Красноказарменную – главное потом не перепутать трамвайные маршруты. Глафире пора было спать, Ульяниха привела ее: абсолютно счастливого ребенка, в волосенках куриное перо. Я стал прощаться.

– А ключи? Вы же обещали, – чуть надув губы, напомнила мне Лидка.

– Сейчас? – ноги слабо держали меня.

– А когда же? – удивилась она.

Я поплелся, радостный и усталый, провожать мать и дитя на гуляй-поле.

Часть вторая. Воин дорог