Медичи. Гвельфы и гибеллины. Стюарты

Пизанский университет, в свое время пользовавшийся покровительством Лоренцо Медичи, стяжал тогда определенную известность, но, оставленный в небрежении наследниками Лоренцо Великолепного, закрылся; Козимо снова открыл университет и дал ему значительные привилегии, чтобы обеспечить его существование; кроме того, он основал при этом университете школу, где сорок юношей, выказавших способности к наукам и происходивших из бедных семей, могли бы получать образование на личные средства герцога.

Он приказал привести в порядок и предоставить в распоряжение ученых все рукописи и книги библиотеки Лауренциана, которую начал собирать еще папа Климент VII.

Он обеспечил существование университетов во Флоренции и Сиене, учредив особый фонд для их поддержки.

Он открыл типографию, выписал из Германии Лоренцо Торрентино и заказал ему все издания, которые теперь носят имя этого знаменитого печатника.

Он приютил во Флоренции скитальца Паоло Джовио, а также изгнанника Шипьоне Аммирато; первый из них умер при герцогском дворе, и Козимо заказал для него надгробие с его статуей.

Он хотел, чтобы каждый, кто владел пером, писал свободно, сообразно своему вкусу, своим взглядам и дарованиям, и настолько вдохновил следовать этим путем Бенедетто Варки, Филиппо деи Нерли, Винченцо Боргини и многих других, что из одних только томов, посвященных ему в знак благодарности историками, поэтами и учеными его времени, можно было бы составить целую библиотеку.

Наконец, он добился, чтобы «Декамерон» Боккаччо, запрещенный Тридентским собором, был снова просмотрен папой Пием V, который умер, не успев завершить эту работу, а затем Григорием XIII, его преемником: великолепное издание 1573 года явилось итогом папской цензуры. Козимо добивался также отмены запрета на сочинения Макиавелли, однако умер, так и не дождавшись этого.

Козимо был знаток и ценитель искусства, и не его вина, что эру великих художников он застал лишь на исходе: из плеяды гениев, воссиявшей в годы правлений Юлия II и Льва X, оставался один Микеланджело.

Козимо сделал все, чтобы заполучить его: отправил к нему послом кардинала, предложил ему самому назначить себе жалованье, пообещал звание сенатора и любую должность на выбор; однако папа Павел III держал его при себе и не хотел никому уступать; и тогда, осознав, что флорентийский гигант ему не достанется, Козимо решил собрать вокруг себя лучших мастеров, каких можно было найти: Амманати, его инженер, построил ему по эскизам Микеланджело красивейший мост Святой Троицы, а также изваял мраморного Нептуна, украшающего площадь Великого Герцога.

По его заказу Баччо Бандинелли создал скульптурную группу Геркулеса и Кака, статуи папы Льва X, папы Климента VII, герцога Алессандро, Джованни делле Банде Нере и самого Козимо, лоджию на Новом Рынке и клирос в соборе.

Из Франции он вызвал Бенвенуто Челлини, чтобы тот отлил для него бронзового Персея, вырезал ему кубки из агата и вычеканил медали из золота. И когда однажды, рассказывает Бенвенуто в своих воспоминаниях, в окрестностях Ареццо нашли множество древних бронзовых статуэток, у которых не хватало либо головы, либо рук, либо ног, Козимо собственноручно отчищал их от грязи и ржавчины — с превеликой осторожностью, чтобы не повредить эти фигурки. Как-то раз Бенвенуто пришел к герцогу и застал его за работой; кругом были разложены молоточки и чеканы; дав Челлини молоточек, герцог приказал ему стучать по чекану, который сам он держал в руке: казалось, это не государь и придворный художник, а просто два золотых дел мастера, работающие за одним верстаком.

Занимаясь вместе с Франческо Ферруччи да Фьезоле химическими исследованиями, Козимо заново открыл искусство обработки порфира, утраченное с римских времен, и тут же воспользовался этим, заказав прекрасную чашу для Палаццо Питти и статую Правосудия, которую установили на площади Святой Троицы, на вершине гранитной колонны, подаренной ему папой Пием IV и воздвигнутой на том самом месте, где ему стало известно о победе, одержанной его военачальниками над Пьеро Строцци.

Козимо пригласил во Флоренцию Джамболонью и дал ему работу: по его заказу мастер изваял статую Меркурия и скульптурную группу «Похищение сабинянок», а впоследствии стал придворным архитектором его сына, герцога Франческо.

Он помог созреть дарованию Бернардо Буонталенти, а затем приставил его учителем рисования к своему наследнику.

Он поручил архитектору Триболо построить виллу Кастелло и разбить вокруг нее сады.

Он приобрел Палаццо Питти, оставив дворцу прежнее название, и устроил перед ним большой парадный двор.