Медичи. Гвельфы и гибеллины. Стюарты

Покидая Флоренцию, Паоло Джордано Орсини оставлял жену под присмотром своего близкого родственника по имени Троило Орсини, и с определенного времени этот страж его чести стал писать ему, что во время его отсутствия Изабелла ведет себя столь безупречно, что лучшего желать не приходится; в итоге герцог почти уже отказался от своих планов мести, как вдруг Троило Орсини в ссоре, без свидетелей, ударом кинжала убил Лелио Торелло, пажа великого герцога Франческо, что вынудило его скрыться.

Вскоре стало известно, за что Орсини убил Торелло: оба были любовниками Изабеллы, и Орсини не желал делить ее с другим. Паоло Джордано Орсини одновременно узнал о предательстве родственника и об измене жены; он тотчас отправился во Флоренцию и прибыл туда в то самое время, когда Изабелла, опасаясь, что ее постигнет участь невестки, Элеоноры Толедской, убитой за пять дней перед тем, собиралась бежать из Тосканы и просить убежища у Екатерины Медичи, королевы Франции, однако этот неожиданный приезд прервал ее сборы.

Тем не менее, взглянув на мужа, Изабелла вздохнула свободнее: казалось, он явился к ней скорее как виновный, чем как судья; по его словам, он понял, что корень зла — в нем самом, и решил отныне вести жизнь более спокойную и более размеренную, а потому предлагает жене забыть все зло, какое она от него претерпела, он же, со своей стороны, забудет все обиды, какие она причинила ему. При том положении, в котором находилась Изабелла, такая сделка представлялась слишком заманчивой, чтобы от нее отказаться, и все же в тот день примирения между супругами не произошло.

На следующий день, 16 июля 1576 года, Орсини пригласил жену на большую охоту, которую он устраивал в своем поместье Черрето; Изабелла приняла приглашение и вечером приехала в поместье, сопровождаемая своими придворными дамами. Как только она вошла, герцог подошел к ней, держа на своре двух великолепных борзых. Он преподнес их в подарок Изабелле и предложил ей поохотиться с ними на следующее утро. Затем они сели ужинать.

За столом Орсини был таким веселым и оживленным, каким его никогда еще не видели, он осыпал жену любезностями, оказывал ей бесчисленные знаки внимания, словно нежный любовник, так что Изабелла, при всей своей привычке к лицемерию окружающих, почти поверила ему. Тем не менее, когда после ужина муж позвал ее в спальню и, подавая ей пример, вошел туда первым, она безотчетно вздрогнула, побледнела и, обратившись к синьоре Фрескобальди, своей старшей придворной даме, произнесла:

— Госпожа Лукреция, идти мне или не идти?

Но когда на пороге появился муж и, смеясь, спросил, войдет она все-таки или нет, она воспрянула духом и вошла.

Спальня выглядела как обычно, муж смотрел на Изабеллу все так же ласково — более того, наедине он, казалось, дал полную волю своим чувствам. Изабелла, обманутая этой нежностью, забыла обо всем на свете, и, когда она оказалась в таком положении, что не в состоянии была защищаться, Орсини вытащил из-под подушки заранее приготовленную веревку и накинул ее на шею жены. Страстные объятия сменились внезапно на смертельную петлю, и, несмотря на сопротивление Изабеллы, муж задушил ее, не дав ей даже вскрикнуть.

Так умерла Изабелла.

Оставалась Вирджиния; она вышла замуж за Чезаре д’Эсте, герцога Модены, вот и все, что о ней известно. Несомненно, судьба была к ней милосерднее, чем к трем ее сестрам: история забывает лишь счастливых.

Такова была темная сторона жизни Козимо; расскажем теперь о ее яркой стороне.

Козимо был одним из образованнейших людей своего времени; помимо прочего, утверждает Баччо Бальдини, он изучил множество растений, знал, откуда они происходят, в каких местах они живут дольше, где они вкуснее, где пышнее цветут, где обильнее плодоносят и какие цветы или плоды пригодны для того, чтобы исцелять болезни или раны людей и животных; будучи сам весьма сведущим химиком, он составлял на основе различных растений настои, вытяжки, масла, лекарства и бальзамы, которые раздавал всем, кто в них нуждался: богатым и бедным, тосканцам и чужеземцам, независимо от того, где они обитали — во Флоренции или в любой другой части Европы.

Козимо любил изящную словесность и покровительствовал ей; в 1541 году он основал Флорентийскую академию, которую называл своей любимой и благословенной академией: там надлежало читать и комментировать Данте и Петрарку. Вначале академия заседала во дворце на Виа Ларга; затем, желая предоставить ей большую свободу и удобства, Козимо отдал в ее распоряжение зал Большого Совета в Палаццо Веккьо, сделавшийся после падения Республики ненужным.