Медичи. Гвельфы и гибеллины. Стюарты

При виде окровавленного трупа, при виде рыдающей красивой вдовы с разметавшимися волосами, при виде отца, едущего перед гробом сына, которому полагалось бы идти за гробом отца, все пришли в сильное волнение и каждая знатная семья приняла ту или другую сторону — в зависимости от своих убеждений, дружеских или родственных связей. Сорок две знатнейшие семьи образовали партию гвельфов, то есть сторонников папы, и поддержали семью Буондельмонте; двадцать четыре семьи образовали партию гибеллинов, то есть сторонников императора, и главой этой партии признали семью Уберти. Каждый собрал своих слуг, укрепил свои дворцы, возвел башни, и на протяжении тридцати трех лет на улицах и площадях Флоренции, запертая в ее стенах, бушевала неистовая гражданская война.

Однако гибеллины, не рассчитывая победить собственными силами, обратились за помощью к императору, приславшему им тысячу шестьсот немецких конников. Это войско скрытно проникло в город через ворота, охраняемые гибеллинами, и в ночь на Сретение 1248 года побежденные гвельфы были вынуждены покинуть Флоренцию.

И тогда победители, оказавшиеся хозяевами города, предались бесчинствам, которые затягивают гражданские войны до бесконечности. Тридцать шесть дворцов были разрушены, а их башни срыты до основания; под башню Тозинги на площади Старого рынка, всю выложенную мрамором, высотой в сто двадцать сажен, подвели подкоп, и она рухнула, как пораженный молнией гигант. Партия императора одержала победу по всей Тоскане, и гвельфы оставались в изгнании вплоть до 1250 года, то есть до смерти Фридриха II.

С этой смертью все круто изменилось: гвельфы возвратились во Флоренцию и народ вернул себе часть утраченного влияния. Одним из первых своих постановлений он приказал разрушить крепости, за стенами которых дворянство глумилось над законами. Кроме того, знатным людям было приказано уменьшить высоту башен их дворцов до пятидесяти сажен, и из добытого таким образом камня достроили укрепления города, который прежде не был защищен со стороны Арно. Наконец, в 1252 году народ, желая увековечить возвращение свободы во Флоренцию, отчеканил из чистейшего золота монету, которую в честь города назвали флорином и которая вот уже семьсот лет сохраняет все то же изображение лилии, тот же вес и ту же пробу, ибо ни одна из революций, последовавшей за той, которой флорин был обязан своим появлением на свет, не осмелилась изменить его народный чекан или подделать его республиканское золото.

Между тем гвельфы, более великодушные или более доверчивые, чем их противники, разрешили гибеллинам остаться в городе. Гибеллины воспользовались предоставленной им свободой и сплели заговор, который был раскрыт. Представители городских властей вызвали их к себе для того, чтобы они объяснили свое поведение, но те камнями и стрелами отогнали лучников, которых прислал за ними подеста. Тотчас же поднялся весь флорентийский народ; врагов преследовали у них в домах, их дворцы и крепости подверглись осаде, и в два дня все было кончено. Скьятта дельи Уберти, тот самый, что оглушил Буондельмонте ударом палицы, пал с оружием в руках. Другому Уберти и некоему Инфангати отрубили голову на площади Старого рынка, а те, кому удалось избежать расправы или суда, под водительством Фаринаты дельи Уберти покинули город и отправились в Сиену просить убежища, которое и было им предоставлено.

Фарината дельи Уберти был человек той же породы, что барон дез’Адре, коннетабль де Бурбон и Ледигьер: они рождаются с железной дланью и бронзовым сердцем, они открывают глаза в осажденном городе и закрывают их на поле битвы; это растения, политые кровью и дающие кровавые цветы и плоды!

Император умер, и гибеллинам не к кому стало обращаться за помощью. Фарината отправил послов к Манфреду,[14] королю Сицилии. Послы просили дать им войско. Манфред предложил им сто человек. Они восприняли это как насмешку и хотели было отказаться, но Фарината написал им:

«И все же соглашайтесь: нам важно, чтобы среди наших знамен было знамя Манфреда, а когда мы его получим, я водружу его в таком месте, что он будет вынужден отправить нам подкрепление, чтобы забрать его назад».