Медичи. Гвельфы и гибеллины. Стюарты

«Принимая во внимание, что до нас дошли вести, еще недостоверные, правда, о несчастье, постигшем короля и его армию, мы советуем, а в случае надобности строжайшим образом приказываем всем горожанам держать наготове оружие и быть готовыми собраться по первому удару колокола, дабы отразить любого врага, который попытается напасть на город. Одновременно сим запрещается всем женщинам низкого сословия и всевозможным бродягам появляться на улицах, крича и плача; в то же время сим призываем добропорядочных женщин отправиться в церкви, дабы молиться там Господу за короля и всех наших родичей, друзей и земляков, состоящих в королевском войске».

Известия о том, как готовились встретить его в Эдинбурге, дошли до графа Суррея, а поскольку это был военачальник осмотрительный, осведомленный об опыте прошлого и хорошо знавший, что вторгаются в Шотландию всегда огромными армиями, а вот покидают ее мелкими отрядами, он остановился, вместо того чтобы развивать свои успехи, и, против всякого ожидания, выказал расположенность начать переговоры с побежденными. Впрочем, вполне вероятно, что этому проявлению мягкости с его стороны в значительной степени посодействовала Маргарита, вдова Якова IV и сестра Генриха VIII. Как бы то ни было и с какой бы стороны его ни призвали, ангел мира все же спустился с небес, и два соседних государства вновь сделались союзниками, как это было до сражения при Флоддене.

Маргарита была назначена регентшей Шотландии и опекуншей малолетнего короля, которому, как мы уже сказали, было всего два года. Но, едва став свободной в своих действиях, она своими ошибками поставила под угрозу то драгоценное спокойствие, какого ей удалось добиться своими мольбами. Молодая и красивая, она воспылала любовью к молодому и красивому кавалеру и вышла за него замуж с поспешностью, ставшей роковой не только для ее доброго имени, но и для всей Шотландии. Этим счастливцем был граф Ангус, внук старого Дугласа Привяжи-Коту-Колокольчик, который, потеряв в губительной битве при Флоддене двух сыновей, оставил ему свое имя, самое прославленное во всей Шотландии, и свое богатство, самое значительное во всей стране.

Такой выбор вызвал зависть у всех прочих вельмож, а особенно у графа Аррана, главы могущественного семейства Гамильтонов. И, как это всегда происходило в подобных обстоятельствах, все дворяне, какие только были в Шотландии, приняли одну или другую сторону: одни встали под знамена Гамильтонов, другие — под знамена Дугласов. Последовавшие за этим три или четыре года, которые ознаменовались разного рода бедами в обоих семействах и в течение которых королева Маргарита то уступала регентскую власть, то вновь обретала ее, то удалялась в Англию, то возвращалась в Шотландию, лишь усилили их взаимную ненависть, сделавшуюся настолько смертельной, что 30 апреля 1520 года, когда оба клана собрались в Эдинбурге на открытии заседаний парламента, все были убеждены, что эта встреча приведет к какому-нибудь кровопролитному столкновению. И в самом деле, в тот же день обе группировки сошлись с оружием в руках, и Гамильтоны оказались до такой степени сокрушены своими врагами, что почти все исчезли из города, а стычку эту назвали выметанием сора с мостовой.

Между тем брак королевы с графом Ангусом не был счастливым, и поскольку, путем ходатайств, ей удалось добиться от римского папы грамоты, разрешавшей ей развод, она уведомила об этом своего мужа, который, потеряв таким образом все права на регентство, в определенном смысле сделался посторонним для королевы. Так что она снова получила власть и первым делом приблизила к себе Гамильтонов, тут же решивших, что они вот-вот обретут прежний фавор, как вдруг вторая ошибка, совершенная Маргаритой, ввергла ее точно в такое же затруднение, из которого она только что вышла, и вновь нанесла ущерб ее доброму имени. Маргарита вышла замуж в третий раз: ее новым супругом стал Генри Стюарт, второй сын лорда Эйвондейла, молодой человек без всякого влияния и положения в обществе. Ангус воспользовался этим обстоятельством и, снова взяв в свои руки регентскую власть, которую никто у него и не оспаривал, отнял юного короля у его матери-королевы и возложил на себя обязанности его опекуна и заботы о его воспитании.