Медичи. Гвельфы и гибеллины. Стюарты

Так что Арчибалд был изгнан наравне с другими, но после нескольких лет, проведенных в Англии, его охватила тоска по родине, и он решил, чем бы это для него ни кончилось, вернуться в Шотландию и предстать перед королем, в надежде, что Яков V вспомнит о прежней дружбе. В итоге старик переодетым пересек границу, но, прибыв в Эдинбург, облачился в платье, которое обычно носил и в котором его привык видеть король, однако надел под рубаху и камзол кольчугу, непробиваемую для кинжала, ибо опасался, что еще до встречи с Яковом V может столкнуться с каким-нибудь врагом, и тот, узнав его и помня, что он находится вне закона, без всяких угрызений совести убьет его. И вот однажды, когда король охотился в заповеднике близ замка Стерлинг, сэр Арчибалд Дуглас сел у дороги, по которой должна была проехать охотничья кавалькада, и стал ждать.

Ближе к вечеру король, наконец, появился и, еще издали разглядев старика, воскликнул:

— Гляньте-ка, да ведь это мой Грейстил, Арчибалд Дуглас!

Но это было единственное воспоминание, которое сумел вызвать у него несчастный изгнанник. Увидев короля, Дуглас встал. Заметив это движение, Яков V пустил лошадь в галоп. Арчибалд, который, несмотря на свой немалый возраст, был еще крепче многих, побежал бок о бок с королем и, одновременно с ним достигнув ворот замка, без сил упал у порога. Яков V заставил свою лошадь перескочить через тело Дугласа и продолжил путь к крыльцу, не обратив на старика ни малейшего внимания. И тогда Дуглас, находясь на пределе своих сил, попросил немного вина, но никто из слуг не осмелился подать ему то, в чем он так нуждался, ибо все знали, какую ненависть питал король к тем, кто носил это имя.

Год спустя старый воитель умер в печали, ибо, вновь обретя родину, не сумел вновь обрести милость короля.

Эта суровость нрава, присущая Якову V, доходила у него до жестокости. Особенно безжалостным он выказывал себя в отношении грабителей, промышлявших на границах королевства; лорды и графы были заключены под стражу, главари банд повешены, и на границах, прежде находившихся в состоянии постоянного разбоя, впервые стало до такой степени безопасно, что начали говорить, будто с тех пор, как король Яков V совершил поездку по пограничным областям, для охраны коров достаточно кустарника.

VI

Покончив с казнями, Яков V мог предаться одной из своих любимейших прихотей, а именно, переодетым разъезжать по стране, как позднее это делал Генрих IV, тот из наших королей, на кого он был более всего похож. И потому шотландские хроники пестрят забавными и в большей или меньшей степени выдуманными историями, которые почти все проистекают из этой любви к инкогнито; среди них, удивительное дело, есть и история, воспроизводящая анекдот о крестьянине, который подъезжает к охотничьему домику, сидя за спиной у Беарнца, ибо все подробности в них похожи, вплоть до ответа этого простака: «Черт побери, видать, король либо вы, либо я, ведь только у нас двоих здесь голова непокрыта!»

Яков V имел привычку называть себя во время подобных прогулок вымышленным именем, известным лишь его ближайшему окружению, и приказывал именовать его йоменом из Балленгиха.[48] И вот однажды, когда король устроил ружейную охоту, он и его свита убили достаточно большое количество кабанов, оленей и ланей, в расчете, как и полагается настоящим охотникам, пустить их себе на ужин, и около трех часов пополудни вернулись в Стерлинг, дав слугам приказ как можно скорее доставить охотничьи трофеи на кухню замка. К несчастью, телеги, груженные добычей, должны были проехать у ворот замка Арнприор, принадлежавшего Бьюкенену, который, принимая в тот день несколько своих друзей, оказался куда в большем затруднении, чем король Яков V, ибо не знал, чем накормить гостей. Видя, что под окнами у него везут такую превосходную дичину, Бьюкенен рассудил, что сам Господь посылает ему этот нежданный подарок, чтобы вывести его из затруднения, и, вместе со своими гостями спустившись вниз, перегородил дорогу доезжачим. Бедняги тщетно пытались втолковать ему, что дичь эта принадлежит королю Якову V: в ответ Бьюкенен заявил, что если Яков король в Шотландии, то он, Бьюкенен, король в Киппене. Название Киппен носил округ, в котором находился его замок Анприор, так что возразить на это было нечего. И потому, рассудив, что всякие ответы будут бесполезны, конвойные смирились с необходимостью оставить дичь и поспешно возвратились в Стерлинг, дабы известить короля о неожиданном происшествии, оставившем его без ужина.