Медицина Средневековья: жить или умереть [Литрес]

В некоторых ситуациях женские знания о здоровье ценились очень высоко. Например, в Англии «знающие женщины» (лат. sagaces mulieres) выступали экспертами на судебных процессах с начала XIII века, а то и раньше[258]. Затем такая практика пришла и в другие европейские страны. Услуги «мудрых матрон» требовались во многих случаях. Нередко они выясняли, беременна ли женщина. Такие свидетельства помогали установить, сможет ли ребенок, рожденный после смерти отца, унаследовать его имущество. Также беременность могла отсрочить смертную казнь для преступницы, чтобы не губить невинную душу ребенка. Но самые яркие сцены разворачивались в судах, когда речь шла об импотенции мужа – это было одно из немногих оснований, которые позволяли паре католиков разойтись. Вот как эту часть судебного заседания описывал теолог и юрист Томас Чобемский в 1216 году: «Подобает выбрать знающих матрон, и они должны присягнуть, что осмотрят детородные члены, и, в соответствии с тем, что сообщат [эти] женщины, будет вынесено решение: а именно, обладает он членами, подходящими для соития, или нет»[259]. Если результаты осмотра казались суду неубедительными, супруга ждало еще одно испытание. «После еды и питья мужчину и женщину следует уложить в одну постель и созывать знающих женщин к постели в течение многих ночей. И если член мужчины всегда будет оставаться бесполезным и будто мертвым, пара вполне может расстаться»[260]. О том, как суды выбирали «мудрых матрон» для такой проверки, мы знаем не так уж много. В 1292 году суд в Кентербери рассматривал заявление Алисы из Грейфорда, которая желала развестись с мужем из-за его бессилия в постели. Экспертами выступили двенадцать дам, «достойных доверия, с хорошей репутацией и живущих честно»[261]. Документ указывает только один принцип отбора. Половина женщин принадлежала к тому же церковному приходу, что и Алиса до брака, а другая половина – к тому же, что и ее муж. Никаких сведений о том, кто проверял знания «матрон», не сохранилось. Скорее всего, за них говорила их репутация, и судьи вполне доверяли ей. На заседании женщины поклялись, что «согласно [данным] зрения и осязания, мужской член [супруга] бесполезен и неполноценен для женских объятий и продолжения рода»[262]. Этого решения оказалось достаточно, чтобы суд позволил Алисе покинуть мужа.

О том, как могли проводить саму процедуру, нам сообщает судебный документ 1433 года, описывающий подобное дело в Йорке. «Знающую женщину» эта бумага называет «свидетельницей». Итак, «свидетельница обнажила грудь и руками, согретыми у огня, держала и натирала пенис и яички упомянутого Джона. Она обнимала и то и дело целовала этого Джона, и волновала его, как только могла, дабы проявить его мужскую силу и потенцию, увещевая его, что [чтобы избежать] стыда, ему следует здесь и сейчас доказать и показать свою мужественность. И она сказала, будучи подобающе опрошенной, что во время всего вышесказанного упомянутый член едва достигал трех дюймов в длину, <…> не увеличиваясь и не уменьшаясь»[263]. Затем свидетельница сообщила, что осыпала несчастного проклятиями за то, что он, зная о своей особенности, все равно женился и тем самым обманул супругу. Мы видим, что суд вновь безоговорочно доверяет мнению «знающих» дам. Видимо, никто из судей (естественно, мужчин) не присутствовал при самой процедуре. Другие женщины, напротив, подтвердили, что они четко видели все происходившее. Была ли среди них жена, желающая развода, мы можем только догадываться. Стоит отметить: никакого осуждения в адрес женщины, проводившей процедуру, в этом документе нет. Возможно, здесь снова работала хорошая репутация «мудрых матрон». Это повод задуматься о том, что жизнь средневековой женщины далеко не всегда была ограничена множеством правил приличия.