Медная перчатка

Они все склонили головы. К своему ужасу, Колл увидел, что Хэвок был в их числе. Его волк тоже склонил голову. На него накатила волна глубочайшей печали – что, если Хэвок все это время был с ним только потому, что не мог иначе? Потому, что ради этого он и появился на свет? Эта мысль оказалась много тяжелее всего, что Колл мог вынести.

– Колл? – позвала Тамара. Они вместе с Аароном и Джаспером уже прошли половину коридора. – Думаю, тебе стоит на это взглянуть.

Колл еще раз посмотрел на строй Охваченных хаосом. Разве не будет последней глупостью не взять с собой хотя бы одного для защиты? Он указал на лидера:

– Кроме тебя. Ты пойдешь со мной.

Стараясь выбросить из головы мысли о Хэвоке, он захромал в глубь мавзолея. Лидер Охваченных хаосом последовал за ним, и Колл увидел, как он тщательно закрыл за собой двери, отрезая их от внешнего мира.

Покончив с этим, мертвец развернулся и в ожидании дальнейших инструкций выжидающе посмотрел на Колла.

– Ты пойдешь со мной, – сказал Колл. – Защищай меня от любого, кто захочет мне навредить.

Лидер кивнул.

– У тебя есть имя?

Охваченный хаосом помотал головой.

– Ладно, – решил Колл. – Я буду звать тебя Стэнли. Неудобно, если у тебя не будет имени.

Стэнли никак на это не отреагировал, и Колл развернулся и пошел по коридору. Он успел преодолеть половину пути, когда вновь услышал голос Тамары:

– Колл! Тебе просто необходимо это увидеть!

Колл прибавил шагу. Она, Аарон и Джаспер стояли перед альковом. Когда Колл со Стэнли подошли, ребята подались в стороны, чтобы не загораживать ему обзор.

Внутри алькова лежала мраморная плита… а на ней покоилось тело мертвого мальчика с пышной копной темно-коричневых волос. Его глаза были закрыты, а руки вытянуты по бокам. На теле не было и намека на разложение, но мальчик, вне всяких сомнений, был мертв. Его кожа была желтовато-белой, а грудь не вздымалась. И хотя кто-то переодел его в белые погребальные одежды, на его запястье все еще был надет браслет ученика Медного года.

В стене позади него было высечено имя: «ДЖЕРИКО МЭДДЕН». Тело окружал весьма странный набор вещей: истертое одеяло соседствовало со стопками блокнотов и пыльных книг, рядом лежал маленький светящийся шар, почти израсходовавший свой заряд, золотой нож и кольцо с незнакомой Коллу печаткой.

– Ну конечно, – прошептала Тамара. – Враг Смерти не стал бы возводить гробницу для себя. Он не собирался умирать. Он построил это место для своего брата. А это его погребальные принадлежности.

Аарон зачарованно смотрел в альков.

Колл не мог вымолвить ни слова. В сердце будто что-то ворочалось, какая-то болезненная тоска, нечто такое, что он ожидал ощутить, когда увидел отпечатки рук своей матери в Зале выпускников. Связь с родным человеком и прошлым. Он смотрел на мальчика на плите и вспоминал все, что о нем слышал. Это был брат Константина, которого тот хотел оживить: потеряв его, он с головой ушел в эксперименты с пустотой и создал рожденных хаосом. Брат, чья гибель заставила его объявить саму смерть своим заклятым врагом.

Колл спросил себя, сможет ли он когда-нибудь полюбить кого-то так же сильно, отринуть все ради одного-единственного человека, быть готовым уничтожить весь мир, лишь бы вернуть его.

– Они были так молоды, – сказал Аарон. – Джерико был нашего возраста, а Верити лишь немногим старше. Константин тоже не дожил и до двадцати.

Война магов поглотила их как жадное пламя. Думать об этом было страшно, но в то же время Колл еще никогда не слышал, чтобы кто-нибудь произносил имя Константина с такой жалостью.

Но, разумеется, это правило не распространялось на Аарона. У Аарона хватало жалости на всех.

– Идите сюда, – позвал Джаспер. Он отошел чуть дальше по коридору и смотрел внутрь еще одного алькова. Светящиеся блоки в стенах отбрасывали на его лицо зловещие тени. – Тут лежит наш общий знакомый.

Колл знал, о ком тот говорит, еще до того, как удостоверился в этом собственными глазами. Худенький веснушчатый мальчик с непослушными, торчащими в разные стороны каштановыми волосами, голубые глаза которого закрылись навсегда.

Дрю.

Он помнил, когда видел тело Дрю в последний раз, как мастер Джозеф шептал над ним заклинания, исцеляя его раны, хотя его сын к тому моменту был уже мертв. На его теле не осталось и царапины, но его душа покинула этот мир.

Вокруг него тоже были разложены погребальные принадлежности: стопка сложенной одежды и его любимые игры, статуэтка лошади и фотография, где был запечатлен он сам, обнимающий одной рукой улыбающегося мастера Джозефа, а другой – кого-то еще, но эта часть снимка была отрезана.

Колл уже хотел взять фотографию и рассмотреть ее поближе, когда услышал приглушенные голоса, раздающиеся откуда-то снизу.

– Вы слышите? – прошептал он, отходя от тела Дрю в глубь коридора.

Впереди в темноте проступили ступеньки, казалось, их высекли прямо в камне, и Колл не сразу сообразил, что при их создании, скорее всего, воспользовались магией.

«Конец ближе, чем ты думаешь».