Читаем Медные буки полностью

But in any case it does not seem to be a nice household for a young lady."Тем не менее место это вовсе не для молодой леди.
"But the money, Mr. Holmes, the money!"- Но деньги, мистер Холмс, деньги!
"Well, yes, of course the pay is good-too good.- Да, конечно, жалованье хорошее, даже слишком хорошее.
That is what makes me uneasy.Вот это меня и тревожит.
Why should they give you ?120 a year, when they could have their pick for ?40?Почему они дают сто двадцать фунтов, когда легко найти человека и за сорок?
There must be some strong reason behind."Значит, есть какая-то веская причина.
"I thought that if I told you the circumstances you would understand afterwards if I wanted your help.- Вот я и подумала, что, если расскажу вам все обстоятельства дела, вы позволите мне в случае необходимости обратиться к вам за помощью.
I should feel so much stronger if I felt that you were at the back of me."Я буду чувствовать себя гораздо спокойнее, зная, что у меня есть заступник.
"Oh, you may carry that feeling away with you.- Можете вполне на меня рассчитывать.
I assure you that your little problem promises to be the most interesting which has come my way for some months.Уверяю вас, ваша маленькая проблема обещает оказаться наиболее интересной за последние месяцы.
There is something distinctly novel about some of the features.В деталях определенно есть нечто оригинальное.
If you should find yourself in doubt or in danger-"Если у вас появятся какие-либо подозрения или возникнет опасность...
"Danger!- Опасность?
What danger do you foresee?" Holmes shook his head gravely. "It would cease to be a danger if we could define it," said he.Какая опасность? - Если бы опасность можно было предвидеть, то ее не нужно было бы страшиться, - с самым серьезным видом пояснил Холмс.
"But at any time, day or night, a telegram would bring me down to your help."- Во всяком случае, в любое время дня и ночи шлите телеграмму, и я приду вам на помощь.
"That is enough."- Тогда все в порядке.
She rose briskly from her chair with the anxiety all swept from her face. "I shall go down to Hampshire quite easy in my mind now.- Выражение озабоченности исчезло с ее лица, она проворно поднялась.
I shall write to Mr. Rucastle at once, sacrifice my poor hair to-night, and start for Winchester to-morrow."- Сейчас же напишу мистеру Рукаслу, вечером остригу мои бедные волосы и завтра отправлюсь в Винчестер.
With a few grateful words to Holmes she bade us both good-night and bustled off upon her way.Скупо поблагодарив Холмса и попрощавшись, она поспешно ушла.
"At least," said I as we heard her quick, firm steps descending the stairs, "she seems to be a young lady who is very well able to take care of herself."- Во всяком случае, - сказал я, прислушиваясь к ее быстрым, твердым шагам на лестнице, - она производит впечатление человека, умеющего за себя постоять.
"And she would need to be," said Holmes gravely.- Ей придется это сделать, - мрачно заметил Холмс.
Перейти на страницу:

Все книги серии Рассказы о Шерлоке Холмсе — 1. Приключения Шерлока Холмса

Приключение «Скандал в Богемии»
Приключение «Скандал в Богемии»

«Для Шерлока Холмса она всегда Та женщина. Я редко слышал, чтобы он упоминал ее как-то иначе. В его глазах она затмевает и повергает в прах весь свой пол. Нет, не то чтобы он испытывал к Ирен Адлер чувство, сходное с любовью. Все эмоции, а эта особенно, были неприемлемы для его холодного, точного и превосходно уравновешенного интеллекта. Он, как я понимаю, был идеальнейшей логично рассуждающей и наблюдающей машиной, какую только видел мир, но в роли влюбленного он поставил бы себя в фальшивое положение. В разговорах он никогда не касался нежных чувств, разве что с презрительной усмешкой и колкостями. Однако наблюдателю они служили отличным подспорьем, чтобы срывать покров с людских побуждений и поступков…»

Артур Конан Дойль

Малые литературные формы прозы: рассказы, эссе, новеллы, феерия

Похожие книги

Агония и возрождение романтизма
Агония и возрождение романтизма

Романтизм в русской литературе, вопреки тезисам школьной программы, – явление, которое вовсе не исчерпывается художественными опытами начала XIX века. Михаил Вайскопф – израильский славист и автор исследования «Влюбленный демиург», послужившего итоговым стимулом для этой книги, – видит в романтике непреходящую основу русской культуры, ее гибельный и вместе с тем живительный метафизический опыт. Его новая книга охватывает столетний период с конца романтического золотого века в 1840-х до 1940-х годов, когда катастрофы XX века оборвали жизни и литературные судьбы последних русских романтиков в широком диапазоне от Булгакова до Мандельштама. Первая часть работы сфокусирована на анализе литературной ситуации первой половины XIX столетия, вторая посвящена творчеству Афанасия Фета, третья изучает различные модификации романтизма в предсоветские и советские годы, а четвертая предлагает по-новому посмотреть на довоенное творчество Владимира Набокова. Приложением к книге служит «Пропащая грамота» – семь небольших рассказов и стилизаций, написанных автором.

Михаил Яковлевич Вайскопф

Языкознание, иностранные языки