Медные монеты на алтарь предков/铜钱龛世 /Tong Qian Kan Shi /Copper Coins

— Мы повернули направо? Я же говорил? Нам все еще нужны эти старые лошади, чтобы указать нам дорогу

— Старый Ли, перестань меня умолять. Я знаю дорогу, — сказал мужчина со шрамами. — Возвращайся в карету. Не выходи без причины, иначе у тебя переберется горло и пропадет певческий голос.

Сюэ Сянь увидел, что старик по фамилии Ли не повиновался человеку со шрамами, и не вернулся в карету. Вместо этого он пошел по снегу к той первой лошади. Он взглянул и закричал:

— Какого черта? Как он мог так аккуратно сломаться? Ага. Итак, теперь мы должны пойти по восточному пути?

Но в отличие от человека со шрамами, этот Старый Ли, казалось, крайне неохотно пошел в обход, как будто выбор другого пути проклял бы его семью за восемьсот лет невезения.

Слух Сюэ Сяня был намного острее, чем у людей, поэтому он мог слышать каждое слово разговора мужчин. Он спросил:

— Восточный маршрут опасен?

Он не пытался выдавать свой голос, но, тем не менее, его слова разносились вихрями ветра до ушей людей впереди.

Двое мужчин были ошеломлены. Затем они закричали:

— Все в порядке, не волнуйтесь. Просто восточный маршрут длиннее, и на него часто падают камни. Но если мы будем осторожны, мы все равно сможем пройти

— Это действительно хорошо? — спросил Цзян Шинин с изможденным лицом.

Сюэ Сянь напряженно смотрел сквозь густой снег, чтобы изучить выражения лиц мужчин. Прищурившись, он покачал головой и сказал:

— Кажется, они не слишком обеспокоены, но… я не знаю, как это сказать. Пойдемте.

Всегда молчаливый Сюань Мин зашевелился рядом с ним и раздвинул занавеску.

— Не волнуйся. Дай мне посмотреть.

Его спокойный тон помог всем в карете расслабиться. Даже Сюэ Сянь, который постоянно беспокоил его в последние несколько дней, должен был признать, что не говоря уже ни о чем другом — этот лысый осел полезен для решения проблем.

Затем, как только эта мысль мелькнула в голове надменного дракона, он снова остановился. Зачем мне наугад называть лысого осла «Полезным»…

Просто казалось, что вы описываете что-то дорогое для вас, что вы всегда держали рядом с собой — чтобы что-то было «под рукой», вы должны были держать это в руке…

Все еще высунувшись из двери, Сюэ Сянь обдумывал это. Затем он отчитал себя. Он решил, что, должно быть, проглотил крысиный яд, чтобы внезапно прийти к такой странной мысли.

Но лысый осел был простым смертным. Как только Сюэ Сянь полностью вернется в нормальное состояние, он станет божественным драконом и легко сможет поднять монаха когтями. Так…

Не говоря уже о том, чтобы держать его в руке, даже чтобы взвесить его с зубов было так же просто, как открыть рот. Здесь!

Когда Сюэ Сянь последовал за этим ходом мыслей, он снова начал чувствовать себя величественным.

Создавая сложную фантазию о битве между человеком и драконом, Сюэ Сянь не мог не взглянуть на Сюань Миня внутри кареты.

Сюань Минь заметил это. Поскольку он понятия не имел, что происходило в голове дракона, он был заинтригован.

С его отстраненным нравом, он обычно никогда особо не задумывался о том, смотрят ли на него другие или нет. Он решил, что дракон просто перегрелся и в плохом настроении, и не хотел подливать масла в огонь, поэтому только взглянул на Сюэ Сяня, а затем снова стал смотреть в окно.

Но в некотором смысле этот короткий взгляд любопытства на самом деле стал маслом в огонь.

Когда Сюэ Сянь увидел ледяную манеру, с которой Сюань Миня отпустил его, он почувствовал зуд в руке — сильное желание идти вперед и сразиться с монахом. Хотя он знал, что в этом нет никакого смысла — это не был его первый день с Сюань Мином, и он давно привык ни к холодному, ни к горячему образу, которым Сюань Минь обращался с окружающими.

Сюэ Сянь просто… " Я чувствую себя хорошо".

Как будто ци, которая счастливо плавала по его телу, внезапно где-то заблокировалась — это не было проблемой и не болезненным, но просто было неудобно.

Еще одна масса горячего воздуха поднялась внутри тела Сюэ Сяня, захлестывая его непрекращающимися волнами. Он вообще не мог сдерживать это надолго, и казалось, что это никогда не исчезнет.

"Раздражает"

В передней части кареты мужчина со шрамом держался за веревку, связывающую лошадей с экипажами, и пытался переместить животное к восточному мосту. Но лошадь была еще суетливее, чем Сюэ Сянь. Он фыркнул и заржал, стуча копытами по земле и отказался двинуться с места.

— Мы пробовали кнут, мы пробовали морковь, и даже пробовали его успокоить. Почему он не делает ни единого шага вперед? Раньше такого не было. Как странно, — сердито пробормотал Старый Ли.

— Он просто не будет двигаться сегодня. Все говорят, что лошади обладают врожденной магией. Возможно, он был напуган раньше, а теперь чувствует опасность и не хочет идти, — сказал мужчина в шрамах. Но он похлопал лошадь по шее. Он чередовал с более жесткими и мягкими похлопываниями, и, наконец, лошадь успокоилась и неохотно сделала несколько шагов вперёд.