Медные монеты на алтарь предков/铜钱龛世 /Tong Qian Kan Shi /Copper Coins

Наконец, Сюань Минь на время оторвал взгляд от окна и взглянул на Сюэ Сяня, чьи руки все еще крепко держались за его собственные плечи.

— Тебе не нужно остывать? — он спросил.

Затем он снова стал смотреть на улицу. Его рука продолжала парить перед Сюэ Сянем. Он не забрал его.

Весь гнев, который Сюэ Сянь держал в себе, внезапно испарился.

Но Дракон по-прежнему питал крошку этой неприкасаемой гордости. Глядя на руку Сюань Миня, он прикусил кончик языка и нахмурился, задумавшись. Наконец, он пошевелил подбородком и сказал сдержанным голосом:

— Хорошо. На этот раз, что ты имеешь смысл… Не против, если я пойму.

Теперь он нетерпеливо протянул эти два когтя и крепко обхватил одну холодную руку, которую дал ему Сюань Минь. Другая рука Сюэ Сяня медленно поползла к лицу Сюань Миня, пытаясь там застрять.

Но был оттолкнут.

Когда Сюэ Сянь почувствовал, что жар немного утихает, он расслабился и счастливо вздохнул. Но затем Сюань Минь внезапно нахмурился.

— Что это такое? — Увидев выражение лица Сюань Миня, Сюэ Сянь проследил за взглядом монаха и тоже выглянул из щели в занавеске.

Когда тропа огибала склон горы, они могли видеть часть маршрута далеко впереди. Часть его была полностью засыпана массивной грудой обвалившихся камней. Камни блокировали большую часть дороги и были в беспорядке, но Сюэ Сянь мог видеть что-то раздавленное под ними.

— Это… карета, запряженная лошадьми, раздавленная валунами? Есть ли еще люди внутри? — воскликнул Цзян Шинин, тоже высунув голову. Он не мог хорошо рассмотреть с его точки зрения и напрягал шею, чтобы хорошо посмотреть.

— Это карета… — сказал Сюэ Сянь. Затем он мрачно добавил: — Продолжайте искать. Вам не кажется, что эта карета выглядит ужасно знакомой?

Цзян Шинин замер от шока. Он внезапно понял, почему Сюэ Сянь сказал ему не приближаться слишком близко к человеку со шрамами и его труппе…

— Вы имеете в виду… они… они все…

— Шшш, — прервал его Сюэ Сянь. — Когда ты встречаешься с такими людьми, определенное слово является "табу". Если ты произнесешь его вслух, они проснутся.

Он сделал паузу. Затем он добавил: — Мы не можем позволить им увидеть…

Сюэ Сянь снова остановился. Он указал подбородком на улицу. — Иначе мир будет нарушен.

Но лошади так и шли, а на горе была только одна узкая тропинка. Пути назад не было.

— Как же мы можем этого избежать? — спросил Цзян Шинин.

Глава 39: Театральная труппа (IV)

Погода в этих местах была влажной и темной, поэтому снег нарастал не так быстро, как в других местах. Вдоль горной тропы был только тонкий слой белого цвета, и, когда группы людей пересекали ее в течение дня, некоторые участки превратились в мокрый снег, а затем превратились в лед. Было опасно скользко. Лошадь в передней части экипажа все еще фыркала и ржала без конца и двигалась только при ударе хлыста, мчась между троганием с места и остановкой.

Но как бы медленно они ни шли, им достаточно было пройти немного дальше, чтобы наткнуться на груду упавших валунов.

— Они действительно… понятия не имеют? — спросил Цзян Шинин, его шея затекла, а лицо исказилось от страха, пока он ждал ответа Сюань Миня или Сюэ Сяня.

Сюэ Сянь сказал:

— Я бы не сказал, что они вообще ничего не знают. Если ты посмотришь на них… — Он выставил подбородок в направлении других экипажей, — Эта лошадь все время была напугана. Раньше, когда мы были на мосту, и мужчина со шрамами, и Старый Ли тоже, казалось, действительно не хотели сюда идти. Что-то в них говорит им избегать этого маршрута.

Когда люди понимали, что надвигается что-то плохое, они, конечно, хотели этого избежать.

Несмотря на то, что у дракона не было ног, он не мог спокойно сидеть. Не имея возможности встать и наклониться, чтобы посмотреть в окно, ему вместо этого удалось заставить все свое тело горизонтально опереться на скамью и повесить голову на подоконник. Сюань Миню не оставалось ничего другого, кроме как подойти к самому краю, чтобы дать Сюэ Сяню необходимое ему пространство. Когда он ранее протянул дракону руку, это, казалось, уравновесило его, и теперь у него была сила, чтобы двигать верхней частью тела в ту и другую сторону.

Все началось с того, что Сюань Минь натолкнулся на пару демонов и схватил их с намерением изгнать из мира живых. Как они оказались такими?

Когда Цзян Шинин сидел на своей стороне кареты, трясущаяся рука, которая теребила его одежду, выдавала его беспокойство.

Лу Няньци случайно задел его коленом и почувствовал эмоции на ученого. Он не мог не взглянуть на Цзян Шинина полуслепыми глазами и сказать:

— Я никогда не видел призрака, который так боялся бы привидений.

Цзян Шинин парировал:

— Помнишь, ты кричал и рыдал из-за своих родителей в гробнице?

Обиженный комментарием Цзян Шинина, Лу Няньци раздраженно фыркнул и отвернулся, больше не в настроении насмехаться над ним.

Он был молод и не столь храбр — просто чрезвычайно упрям ​​и смертельно привязан к своей гордости. Он старался изо всех сил притворяться храбрым, но то, что произошло на острове Надгробии, было за пределами его возможностей, поэтому его истинные чувства были раскрыты.