Медведь и соловей (ЛП)

Константин повел ее к дереву, где росли подснежники. Все ближе и ближе.

Они вдруг оказались на поляне, которую не видели. Дуб стоял в центре, белые цветы сгрудились у его корней. Небо было белым. Земля была мягкой, влажной.

— Молодец, — сказал голос. Он доносился из воздуха, из воды. Анна вскрикнула, всхлипнув. Константин увидел тень на снегу, она разрослась, была большой, искаженной и черной. Но Анна смотрела не на тень, а на воздух. Она указала дрожащим пальцем и закричала. Она кричала и кричала.

Константин посмотрел туда, куда смотрела Анна, но ничего не увидел.

Тень тянулась и дрожала, словно собака от ласки хозяина. Крик Анны расколол воздух. Свет был тусклым.

— Молодец, слуга, — сказала тень. — Она-то мне и нужна. Она видит меня и боится. Кричи, ведьма, кричи.

Константин ощущал себя пустым и удивительно спокойным. Он отодвинул Анну от себя, когда она царапалась и извивалась. Ее ноги впились сквозь шерстяной рукав в его руку.

— Теперь, — сказал Константин, — исполни свое обещание. Оставь меня. Верни девушку.

Тень замерла, как кабан, услышавший шаги охотника.

— Иди домой, человек Бога, — сказал он. — Иди и жди. Девушка придет к тебе. Клянусь.

Ужасные крики Анны стали еще громче. Она бросилась на землю, целовала ноги священника, обвив их руками.

— Батюшка, — молила она. — Батюшка! Нет, пожалуйста, не бросайте меня. Умоляю. Умоляю! Это дьявол. Дьявол!

Константин ощущал утомленное отвращение.

— Хорошо, — сказал он тени.

Он оттолкнул Анну.

— Советую помолиться, — она зарыдала сильнее. — Я пойду, — сказал Константин. — Я буду ждать. Не нарушай данное слово.

27 Зимний медведь

Вася вернулась в Лесную Землю с первым светом ясного зимнего рассвета. Соловей принес ее к частоколу у дома. Она встала на его спине, чтобы дотянуться до вершины зубчатой стены.

«Я буду ждать тебя, Вася, — сказал жеребец. — Если потребуюсь, только позови».

Вася коснулась его шеи. А потом она перепрыгнула через частокол и рухнула в снег.

Она нашла Алешу одного на зимней кухне, вооруженного и расхаживающего в плаще и сапогах. Он увидел ее и застыл. Брат и сестра смотрели друг на друга.

Алеша сделал два шага и обнял ее, прижав к себе.

— Вася, ты меня напугала, — сказал он в ее волосы. — Я думал, ты мертва. Плевать на Анну Ивановну и упырей… я хотел уже искать тебя. Что случилось? Ты… даже простывшей не выглядишь, — он отодвинул ее. — Ты изменилась.

Вася подумала об избе в лесу, о хорошей еде, отдыхе и тепле. Она подумала, как каталась по снегу, подумала о Морозко, как он смотрел на нее в свете огня вечером.

— Может, изменилась, — она опустила цветы.

Алеша охнул.

— Откуда? — пролепетал он. — Как?

Вася криво улыбнулась.

— Подарок, — сказала она.

Алеша коснулся хрупкого стебелька.

— Не сработает, Вася, — он пришел в себя. — Анна не сдержит обещание. Деревья уже боится. Если об этом услышат…

— Мы не скажем, — твердо сказала Вася. — Я выполнила условие. В середине зимы мертвые успокоятся. Отец вернется, и мы объясним ему. А пока будем защищать дом.

Она повернулась к печи.

Тут Ирина прошла в комнату. Она издала вопль:

— Васечка! Ты вернулась. Я так боялась, — она обвила Васю руками, и Вася погладила волосы сестры. Ирина отодвинулась. — Но где мама? — сказала она. — Ее не было в постели, хотя обычно она долго спит. Я думала, она будет на кухне.

Холодок коснулся шеи Васи, хотя она не знала, почему.

— Может, в церкви, пташка, — сказала она. — Я проверю. Для тебя есть цветы.

Ирина схватила цветы и прижала их к губам.

— Так рано. Уже весна, Васечка?

— Нет, — ответила Вася. — Это обещание. Прячь их. Мне нужно найти твою маму.

В церкви был только отец Константин. Вася тихо прошла туда. Иконы словно глазели на нее.

— Ты, — утомленно сказал Константин. — Он сдержал слово, — он не отводил взгляда от икон.

Вася обошла его, чтобы оказаться между ним и иконостасом. Огонь горел в его впавших глазах.

— Я все отдал за вас, Василиса Петровна.

— Не все, — сказала Вася. — Ваша гордость не тронута, как и ваши иллюзии. Где моя мачеха, батюшка?

— Нет, я все отдал, — сказал Константин. Его голос стал выше, он словно преодолевал себя. — Я думал, это голос Бога, но это был не он. И я остался со своим грехом, что хотел тебя. Я слушал дьявола, чтобы убрать тебя. А теперь я больше не буду чистым.

— Батюшка, — сказала Вася. — Что за дьявол?

— Голос в темноте, — сказал Константин. — Несущий бурю. Тень на снегу. Но он сказал… — Константин скрыл лицо руками. Его плечи дрожали.

Вася опустилась на колени и убрала руки священника с лица.

— Батюшка, где Анна Ивановна?

— В лесу, — сказал Константин. Он смотрел на ее лицо, словно восхищался как Алеша. Вася не знала, что в ней изменило пребывание в доме в лесу. — С тенью. Цена за мои грехи.

— Батюшка, — осторожно сказала Вася. — Вы видели в лесу большой изогнутый черный дуб?

— Конечно, ты знаешь место, — сказал Константин. — Это логово демонов.

И он начал. Цвет пропал с лица Васи.

— Что, девчонка? — сказал он в своей старой надменной манере. — Ты не можешь скорбеть по той старой безумице. Она хотела тебе смерти.

Но Вася уже побежала домой. Дверь захлопнулась за ней.