Медведь и Соловей

– Дурной раб! – прорычал голос. – Почему ведьмочка свободно ушла в лес? Когда я сказал тебе, что ее надо запереть? Что ее надо отправить в монастырь? Я недоволен, раб мой. Я очень недоволен.

Константин упал на колени и съежился.

– Мы сделали, что могли! – попытался оправдываться он. – Она – сатанинская дочь.

– Эта ведьма сейчас у моего брата, и если у него хватит ума разглядеть ее силу…

Свеча затрещала и оплыла. Скорчившийся на полу священник застыл.

– Твой брат? – прошептал Константин. – Но ты… – Тут свеча погасла, и осталась только дышащая темнота. – Кто ты?

После долгого изматывающего молчания голос захохотал. Константин не был уверен, что он это услышал: может, только увидел в колебании теней на стене.

– Приносящий бурю, – пророкотал голос не без удовлетворения. – Потому что именно так ты один раз меня призвал. Но когда-то давно люди называли меня медведем.

– Ты дьявол! – прошептал Константин, сжимая кулаки.

Все тени захохотали.

– Как тебе угодно. Но в чем разница между мною и тем, кого ты называешь Богом? Я тоже наслаждаюсь делами, творимыми во имя мое. Я могу осенить тебя славой, если ты будешь следовать моей воле.

– Ты, – снова прошептал священник. – Но я считал…

Он считал себя отмеченным Богом, особенным. А оказался облапошенным и действовал по указке беса. «Вася…» У него перехватило дыхание. Где-то в глубине его сердца жила гордая девушка, скачущая на коне под летним солнцем, смеющаяся вместе с братом на лавке у печи.

– Она умрет! – Он прижал кулаки к глазам. – Я сделал это, служа тебе…

Еще говоря это, он подумал: «Никто не должен узнать».

– Ей следовало отправиться в монастырь. Или прийти ко мне, – проговорил голос обыденным тоном, в котором еле заметны были нотки гнева. – Но теперь она у моего брата. Со Смертью, но не умершая.

– Со смертью? – еле слышно пролепетал Константин. – Не умерла?

Ему хотелось, чтобы она умерла. Хотелось, чтобы она была жива. Хотелось самому умереть. Если голос не замолкнет, он сойдет с ума.

Молчание затянулось, но когда он почувствовал, что больше не выдержит, голос снова зазвучал.

– Чего ты больше всего желаешь, Константин?

– Ничего, – ответил он. – Я ничего не желаю. Убирайся.

– Ты как разобиженная девица, – недовольно проговорил голос, но потом смягчился. – Не важно. Я знаю, чего ты хочешь. – И со смехом продолжил: – Хочешь очистить душу, человек Божий? Хочешь вернуть невинную девицу? Ну, так знай: я могу забрать ее из рук самой Смерти.

– Пусть лучше умрет и покинет этот мир! – прохрипел Константин.

– Она будет жить в муках, прежде чем умрет. Я могу ее спасти – я один.

– Тогда докажи это, – потребовал Константин. – Верни ее.

Тень хмыкнула:

– Какое нетерпение, человек Божий.

– Чего ты хочешь?

Константин с трудом выдавил из себя этот вопрос.

Голос тени стал громче:

– Ах, Константин, до чего же хорошо, когда дети человеческие спрашивают меня, чего я хочу!

– Так чего же? – резко бросил Константин.

«Как я могу быть праведным, если у меня в ушах звучит этот голос? Если он ее вернет, я снова стану чистым».

– Мелочь, – ответил голос. – Пустяк. За жизнь надо платить жизнью. Если хочешь, чтобы малышка-ведьма вернулась, я тоже должен получить ведьму. Приведи мне такую же, и я отдам тебе твою. И тогда я тебя оставлю.

– Это как?

– На рассвете приведи ведьму в лес, на границу, к дубу. Ты узнаешь нужное место, когда его увидишь.

– И что будет, – спросил Константин еле слышно… почти как вздохнул, – с этой… ведьмой… которую я тебе приведу?

– Ну, умереть она не умрет, – ответил голос и расхохотался. – Что мне даст смерть? Смерть – это мой брат, которого я ненавижу.

– Но здесь нет других ведьм, кроме Васи.

– Ведьмы должны видеть, человек Божий. Разве видит только юная девица?

Константин молчал. Мысленно он увидел толстую неуклюжую фигуру, стоящую на коленях перед иконостасом, сжимающую его пальцы своей влажной рукой. Ее голос прозвучал у него в голове: «Батюшка, я вижу бесов. Везде. Всегда».

– Подумай хорошенько, Константин, – сказал голос. – Но мне надо получить ее до восхода.

– И как я тебя найду?

Слова падали тише снежинок: смертный их не уловил бы. А вот тень услышала.

– Зайди в лес, – прошипела тень. – Ищи подснежники. Тогда поймешь. Отдай мне ведьму и забери свою. Отдай мне ведьму и получи свободу.

25. Птица, полюбившая девушку

Васю разбудил упавший на лицо луч солнца. Она открыла глаза и увидела светло-голубой потолок… нет, свод небес. Ее восприятие размывалось, она не могла вспомнить… а потом вспомнила. «Я в доме среди елей». В ее подбородок ткнулись колючие усы. Она открыла глаза, и оказалась нос к носу с гнедым жеребцом.

«Ты слишком много спишь», – укорил ее конь.

– Я думала, ты мне приснился, – сказала Вася удивленно.

Она успела забыть, каким громадным был тот конь из ее сна, и каким огненным был его взгляд. Она оттолкнула его нос и села.

«Обычно я не снюсь», – ответил ей конь.