Медведь и Соловей

На Васю нахлынули воспоминания прошлой ночи. Подснежники посреди зимы, хлеб и яблоки, яркий вкус меда на языке. Тонкие белые пальцы на ее лице. Боль. Она выдернула руку из-под одеяла. В центре ладони оказалась белая отметина.

– И это тоже не приснилось, – пробормотала она.

Конь смотрел на нее чуть озабоченно.

«Лучше считай, что все наяву, – посоветовал он, словно обращаясь к сумасшедшей. – А если это будет сон, я тебя предупрежу».

Вася засмеялась.

– Договорились, – сказала она. – Сейчас я не сплю.

Она слезла с кровати – на этот раз не так болезненно, как в предыдущие разы. Дом был тих, словно полуденный лес, только жаркий огонь трещал и стрелял искрами. Перед устьем стоял дымящийся горшочек. Внезапно ощутив сильный голод, Вася прошла к печи, где обнаружилась настоящая роскошь: каша, молоко и мед. Она ела, а жеребец держался рядом.

– Как тебя зовут? – спросила она у коня, когда поела.

Жеребец деловито вылизывал ее миску. Развернув одно ухо, он ответил:

«Меня зовут Соловей».

Вася улыбнулась.

– Маленькая птичка. Странное имя для большого коня. Как ты его получил?

«Я родился в сумерках, – ответил он совершенно серьезно. – А может, вылупился… не помню. Это было очень давно. Иногда я бегу, а иногда не забываю лететь. И отсюда мое имя».

Вася воззрилась на него:

– Но ты же не птица!

«Я не знаю, что ты такое. А откуда тебе знать, что я такое? – возразил конь. – Меня зовут Соловей, и разве важно, почему?»

У Васи ответа не нашлось. Соловей доел ее кашу и поднял голову, чтобы посмотреть на нее. Более красивого коня она в жизни не видела. Мышь, Буран, Огонь – они все были как воробушки рядом с соколом.

– Прошлой ночью, – неуверенно сказала Вася, – прошлой ночью ты сказал, что позволишь мне на тебе ездить.

Жеребец заржал и простучал копытами по полу.

«Матушка велела мне быть терпеливым, – сказал он. – Но обычно я нетерпеливый. Пойдем, поедешь на мне. На меня еще никто не садился».

У Васи тут же появились сомнения, но она переплела растрепавшуюся косу и надела шубу, варежки и валенки, которые нашлись у печи. Она вышла за конем на ослепительно яркое солнце. Снег лежал на земле толстым слоем. Вася посмотрела на высокого коня. Она проверила свои руки и ноги и обнаружила, что они вялые, как распаренная лапша. Конь стоял в гордом ожидании – сказочный конь.

– Кажется, – сказала Вася, – мне нужен пенек.

Навострившиеся уши прижались к голове: «Пенек?»

– Пенек, – твердо повторила Вася.

Она прошла к подходящему: какая-то ель переломилась и упала. Конь плелся за ней: похоже, он уже пожалел о том, какую всадницу выбрал. Однако он с недовольным видом встал рядом с пеньком, а Вася, забравшись на него, осторожно пересела жеребцу на спину.

Все его мышцы напряглись, он вскинул голову. Вася, которая и раньше объезжала молодых коней, ожидала чего-то в этом духе и сидела неподвижно.

Спустя несколько мгновений громадный жеребец шумно выдохнул.

«Ладно, – сказал он. – Ты хотя бы маленькая».

Однако когда он начал двигаться, то пошел косыми шажками и через каждые насколько шагов поворачивал голову, чтобы взглянуть на девушку у себя на спине.

* * *

Они занимались ездой весь этот день.

– Нет, – сказала Вася в десятый раз. После проведенной в заснеженном лесу ночи она оказалась слабее, чем ожидала, что еще больше усложняло и без того непростую задачу. – Тебе надо опускать голову и работать спиной. Сейчас сидеть на тебе – все равно что сидеть верхом на бревне. Большом и скользком бревне.

Жеребец обернулся, чтобы бросить на нее возмущенный взгляд.

«Я умею ходить».

– Но не умеешь ходить под всадником, – возразила Вася. – Это другое.

«Очень странное чувство», – пожаловался конь.

– Могу себе представить, – согласилась Вася. – Можешь не брать меня, если не хочешь.

Конь не ответил, только тряхнул черной гривой. Но потом…

«Я буду тебя брать. Матушка говорит, со временем становится проще. – Похоже, он не очень-то этому поверил. – Ладно, хватит. Давай посмотрим, на что мы способны».

И он пустился с места в карьер. Вася, захваченная врасплох, наклонилась вперед и сжала ногами его бока. Жеребец несся между деревьями. Вася заметила вдруг, что громко улюлюкает. Он был легок, словно хищная кошка, и двигался так же бесшумно. На такой скорости они стали единым целым. Конь стелился по земле, и весь мир принадлежал им.

– Надо возвращаться, – сказала, наконец, Вася, раскрасневшаяся, запыхавшаяся и весело смеющаяся. Соловей перешел на рысь, вскинув голову и раздувая ноздри. Он лягнулся от избытка жизнерадостности, и цепляющаяся за его шею Вася понадеялась, что ему не вздумается ее скинуть. – Я устала.

Соловей недовольно развернул к ней уши. Он даже не вспотел. Однако он вздохнул и повернул обратно. Неожиданно оказалось, что они уже подъезжают к ельнику. Вася соскользнула на землю. От удара ногами о землю у нее по всему телу прошла волна боли, так что она, ахнув, упала на снег. Залеченные пальцы на ногах онемели, а многочасовая скачка только усилила общую слабость.

– Но где же дом? – спросила она и, стиснув зубы, встала на ноги.

Она видела одни только ели. Весенние сумерки окутали лес лиловым мерцанием.