Механический принц

— Мелкие дрязги?! — ощерился Габриэль. — Да он мне руку сломал!

Уилл невозмутимо откусил яблоко и ответил:

— Вряд ли она до сих пор болит.

Тесса бросила нож и даже попала в мишень, почти в центр. Габриэль оглянулся в поисках еще одного ножа и, не найдя его, раздраженно вздохнул.

— Когда мы будем управлять Институтом, — нарочито громко сказал он, — в этом зале все будет как надо, особенно оружие.

— И после этого вы еще удивляетесь, что никто вам здесь не рад?! — сердито воскликнула Тесса.

Габриэль презрительно скривился, и его красивое лицо вмиг стало уродливым.

— Не вижу, почему это так заботит именно вас, маленькая чародейка, ведь Институт — не ваш дом. Вам здесь не место! И поверьте, моя семья способна гораздо лучше управлять им. К тому же и вашему дару мы нашли бы достойное применение — вы бы разбогатели и смогли жить, где пожелаете. А Шарлотта пусть едет в Йорк, там вреда от нее будет гораздо меньше.

Уилл напряженно застыл, забыв про яблоко, Гидеон с Софи забросили занятие и наблюдали за разгоравшейся перепалкой, он — настороженно, она — широко раскрыв глаза.

— Если кто не заметил, то пост главы йоркского Института еще занят.

— Алоизиус Старквэзер — выживший из ума старик, — небрежно махнул рукой Габриэль. — И нет у него потомков, которые могли бы вымолить у Консула назначение на его место. После того случая с его внучкой сын и невестка собрали вещички и уехали в Идрис. И нет таких благ, что заставят их вернуться.

— Какой случай с внучкой? — спросила Тесса, вспомнив портрет болезненной девочки на стене йоркского Института.

— Она и до десяти не дожила. И так особым здоровьем не отличалась, а когда ей сделали первую татуировку… ну, ее, наверно, не подготовили как надо. Сошла с ума, отступилась от клятв и отдала богу душу. Жена старика умерла от горя, дети сбежали в Идрис. Консул с радостью назначит Шарлотту, ведь старик уже совсем… совсем не тот.

Тесса ушам своим не поверила. Габриэль рассказывал о семейной трагедии Старквэзеров спокойным, безразличным тоном, будто читал сводку погоды. А у девушки перед глазами стояли немощный старик и страшная комната, битком набитая останками колдунов и прочими трофеями. И все же теперь ей стало жаль его.

— Этим Институтом управляет Шарлотта, и твой отец не отнимет его!

— Она это заслужила.

Уилл подбросил огрызок вверх и, вынув из-за пояса кинжал, метнул его. Проткнув яблоко, тот пролетел через весь зал и вонзился в стену в аккурат рядом с головой Габриэля.

— Ну-ка, повтори, что ты сказал, и я врежу так, что фонарь не понадобится, сам будешь светить в темноте!

— Сам не знаешь, на что нарываешься! — Лицо Габриэля подергивалось от волнения.

Гидеон с угрожающим видом шагнул вперед:

— Габриэль!..

Но его брата понесло:

— Да ты хоть представляешь, что натворил отец твоей обожаемой Шарлотты? Я только пару дней как узнал. Отец не выдержал и все нам рассказал. А ведь он до последнего выгораживал Фэйрчайлдов!

— Твой отец выгораживал Фэйрчайлдов?! — недоверчиво переспросил Уилл.

— И нас тоже, — брякнул Габриэль. — Брат моей матери, мой дядя Сайлас, был одним из самых близких друзей Грэнвилла Фэйрчайлда. Потом дядя нарушил закон — какая-то ерунда, о которой даже говорить не стоит, — а Фэйрчайлд об этом узнал. Ему было плевать на верность и на дружбу, Закон — превыше всего. И он доложил Анклаву. А дядя… дядя покончил с собой! Он умер от стыда, а моя мать умерла от горя… Фэйрчайлдам плевать на всех, кроме себя и Закона, вот так-то!

Никто не знал, что сказать, даже Уилла эта история совершенно застигла врасплох, и он лишь потрясенно молчал. Тесса опомнилась первой:

— Но ведь Шарлотта здесь ни при чем! Виноват ее отец.

— Вы не Сумеречный охотник, вам не понять! — злобно оборвал Габриэль девушку, сверкая зелеными от ярости глазами. — Мы гордимся своим происхождением, своими предками. Грэнвилл Фэйрчайлд пожелал, чтобы Институт возглавила Шарлотта, и Консул пошел ему навстречу. И хоть он давно умер, мы отнимем у него Институт. Да его все ненавидели, и никто не хотел жениться на Шарлотте! Ему пришлось заплатить Бранвеллам, и они отдали ему Генри. Все об этом знают. Все знают, что он даже не любит ее! Да как можно ее…

Софи подлетела к Габриэлю и отвесила ему звонкую пощечину. На бледной коже юноши проступили красные пятна. Софи тяжело дышала и потрясенно смотрела на него, не в силах поверить в то, что натворила.

Габриэль сжал кулаки, но не шевельнулся. Он бы не смог, подумала Тесса, он никогда бы не ударил девушку, к тому же мирянку. Он оглянулся на Гидеона, но тот бесстрастно посмотрел ему в глаза и медленно покачал головой. Габриэль выругался сквозь зубы, развернулся и выбежал вон.

— Софи! — воскликнула Тесса и обняла ее. — Ты чего?!

Но Софи обеспокоенно смотрела на Гидеона:

— Бога ради, простите, сэр! Нет мне оправдания — совсем потеряла голову…

— Отличный удар, — спокойно ответил Гидеон. — Вижу, вы усвоили мои уроки.

Уилл с любопытством взглянул на юношу и спросил:

— Это все правда? — Его синие глаза заискрились. — Ну, то, что рассказал Габриэль?..

Гидеон пожал плечами: