Механический принц

Это все из-за слов, подумал он, которые так и просятся сорваться с языка.

«Ты понимаешь это, не так ли, Джем? Без Тессы здесь нет ничего для меня — ни радости, ни света, ни жизни. Если бы ты любил меня, ты бы позволил мне завладеть ею. Ты не можешь любить ее так, как я. Никто не может. Если бы ты был моим настоящим братом, ты бы сделал это для меня».

Но слова остались невысказанными, а Джем наклонился вперед, его голос был тихим и доверительным.

— Уилл. Есть кое-что, что я хотел тебе сказать, но не тогда, когда скажу это всем остальным.

Уилл приготовился. Вот оно. Джем собирается рассказать ему о помолвке, и он будет должен притворяться счастливым, и попытаться, чтобы его не стошнило из окна, чего ему отчаянно хотелось. Он засунул руки в карманы.

— Что такое?

Солнце заблестело в волосах Джема, когда он наклонил голову.

— Мне следовало сказать тебе прежде. Но мы никогда с тобой не обсуждали тему любви, потому что такой циничный… — Он ухмыльнулся: — Я думал, что ты будешь смеяться надо мной. И, кроме того, я никогда не думал, что у меня есть шанс на ответные чувства.

— Тесса, — произнес Уилл.

Ее имя было как нож.

Улыбка Джема была яркой, освещающей все его лицо, и надежда, которая таилась в укромном уголке сердца Уилла, что, возможно, Джем не любит по-настоящему ее, исчезла, ее сдуло, как туман сильным ветром.

— Ты никогда не уклонялся от своих обязательств, — сказал Джем. — И я знаю, что ты сделал все возможное, чтобы спасти Тессу на чайном складе, кем бы она ни была. Но я не мог не думать о том, что, возможно, причина, по которой ты решил спасти ее, заключается в том, что ты знал, что она для меня значит. — Он слезка наклонил голову назад, сверкая улыбкой. — Я правильно догадался или я тупой идиот?

— Ты идиот, — сказал Уилл и тяжело сглотнул, потому что его горло было сухим. — Но… ты прав. Я знаю, что она значит для тебя.

Джем широко улыбнулся.

Его счастье написано на его лице, в его глазах, подумал Уилл. Он никогда прежде не видел его таким. Он всегда думал о Джеме, как о спокойном и мирном человеке, всегда думал, что радость, так же как и гнев, слишком экстремальные и человеческие эмоции для него.

Сейчас он понял, что был совершенно неправ. Просто Джем никогда прежде не был так счастлив. С тех пор как его родители умерли, понял Уилл. Но Уилл никогда не принимал это во внимание. Он всегда задумывался только о том, был ли Джем в безопасности, жив ли он, но никогда счастлив ли он.

«Джем мой самый большой грех».

Тесса была права, подумал он.

Он хотел, чтобы она порвала с Джемом, независимо оттого, чего бы это стоило. Теперь он понял, что не сделал бы этого, не смог бы. «Ты можешь, по крайней мере, поверить, я знаю, что такое честь, честь и долг», как-то сказал он Джему, и так действительно думал. Он обязан Джему жизнью. Он не мог забрать у него то, что Джем хотел больше всего на свете. Даже если это стоило Уиллу собственного счастья, Джем был для него не просто тем, кому обязан всем, и кому он не смог бы тем же отплатить, но как гласил завет, тем, кого он любил, как собственную душу.

Казалось, Джем стал не только счастливее, но и сильнее, на щеках появился румянец, спина выпрямилась.

— Я должен извиниться, — сказал Джем. — Я был слишком суров к тебе в притоне ифритов. Я знаю, что ты просто искал утешения.

— Нет, ты был прав…

— Я ошибался. — Джем встал. — Если я был суров, то это только потому, что я не могу видеть, как ты обращаешься с собой — точно с бесполезной вещью. Несмотря на то, что часть тебя сопротивляется этому, я вижу, кто ты есть на самом деле — мой кровный брат. Ты не просто лучше, чем притворяешься, но лучше, чем большинство людей надеются стать. — Он мягко положил руку на плечо Уилла. — Ты заслуживаешь большего. — Уилл закрыл глаза.

Он видел черные базальтовые стены зала Совета, два круга очерчены огнем на земле. Джем делает шаг из своего круга к Уиллу, они оказываются в одном пространстве, окруженном стеной огня. Его глаза, тогда еще черные, казались огромными на бледном лице.

Уилл вспомнил слова клятвы парабатая.

«Куда ты пойдешь, туда я пойду; где ты умрешь, там и я умру, и буду похоронен рядом с тобой по воле Ангела. Ничто, кроме смерти, не разлучит нас».

Тот же голос заговорил с ним сейчас.

— Благодарю тебя, за то, что ты сделал для Тессы, — сказал Джем.

Уилл не мог смотреть на Джема; он смотрел на стену, где их тени сливались воедино, так что никто не мог бы сказать, где заканчивается одна и начинается другая.

— Спасибо, что присмотрел за Братом Енохом, пока он вытаскивал осколки из моей спины, — сказал Уилл.

Джем рассмеялся.

— Для чего еще нужны парабатаи?

Зал Совета был увешан красными полотнищами, разрисованными черными рунами.